— Ну что вы, господин. Я хоть и
вампир, но по статусу и титулу гораздо ниже вас. Можете избить меня
кнутом — и вам ничего за это не грозит.
— Что за глупости? Я такое не
поддерживаю, так что прошу прощения за бестактность.
— Не смею вам отказать, господин, —
Карина на ходу склонила голову.
— Вообще-то, смеете. Впрочем,
проехали. Я тут еще один кос... нюанс хочу исправить. Все с
подарками явились, а я — с пустыми руками. Нехорошо получается,
некультурно. Может, подскажете, что подарить ее высочеству?
— Позвольте угадать? — девушка
обернулась, и ее глаза засветились, как угли на ветру, а мои ноги
вновь набили ватой. — Вы извиняетесь и проявляете дружелюбие, чтобы
я помогла вам на отборе?
— Нет, — я остановился перед
спутницей, чтобы ненароком не спотыкнуться. — Я извиняюсь, потому
что был неправ. Можете проверить.
Горничная посмотрела в глаза, но
применять гипноз не стала — лишь улыбнулась и кивнула в ответ.
— В этом нет нужды. Что же до подарка
цесаревне, могу дать небольшую подсказку. Госпожа Анна
по-настоящему любит и ценит только то, чего у нее нет. А дальше
думайте сами.
Череда похожих на катакомбы коридоров
привела нас в просторное помещение с длинным овальным столом. В
свете камина и свечей поблескивали золотые блюда с жареной дичью, а
служанки разливали по кубкам красное вино. Все женихи уже заняли
свои места поближе друг к другу, мне же достался стул у
противоположного края — темного и далекого, как бы намекающего на
мое отчужденное положение.
Не успел я сесть, как Гессен сразу
взял быка за рога. Вскочил, придерживая рапиру, поднял кубок над
головой и толкнул приветственную речь:
— Друзья, предлагаю тост! Пусть
завтра нам суждено стать непримиримыми врагами в битве за сердце
юной прелестницы, нынче же хочу выразить вам всем свое почтение,
ибо меня учили уважать достойных противников. За честный бой и
победу сильнейшего!
Я внимательно наблюдал за женихами.
Никто не возмутился и не выразил неудовольствия — молча встали и
отсалютовали друг другу золотыми чашами. В упор не видя подвоха, я
повторил то же самое и спокойно сел. Но не успел взять двузубую
вилку, как услышал вкрадчивый голос Каминского.
Долговязый франт с медной шевелюрой
подался вперед и произнес:
— Друзья. Пока мы судачим о равенстве
и справедливости, среди нас есть господин, обделенный судьбой и
удачей. Наш товарищ по отбору пребывает в столь тяжком положении,
что не смог позволить себе даже подарок для цесаревны. На мой
скромный взгляд, долг настоящего джентльмена — протянуть руку
помощи нуждающемуся и уравнять его шансы, ибо в победе над слабым
врагом нет ни достоинства, ни чести.