Старик разлил водку по хрустальным
рюмкам и поднял тост:
— Ну, за знакомство. Не каждый день
посланцы самого императора заезжают, хоть и живем, считай, по
соседству.
Выпили, закусили. Барин потянулся
наполнить по второй, но я остановил его жестом ладони.
— Прошу прощения, но завтра мне нужна
свежая голова.
— Да полно-те вам, Федор
Александрович! Это не водка, а настоящий эликсир! От нее даже у
меня ничего не болит. Да и что будет от двух рюмашек? Вы молодой,
здоровый — вам и бутылка нипочем.
Я покосился на сидящую рядом Карину.
Девушка молча потягивала вишневый кисель и неотрывно смотрела в
пустоту перед собой.
— Хорошо. Но только эта —
последняя.
— Как вам будет угодно! — хозяин
криво осклабился. — Ну, за справедливый суд!
Какое-то время ели молча, а затем
Пантелей потер ладони и довольно крякнул:
— Ну что, ваше сиятельство, теперь в
баньку?
— Я... попарился аккурат перед
отъездом, но за предложение спасибо.
— Так чего же вы скромничаете?
Дорога-де неблизкая — десять верст почти. Помоетесь, пивка выпьем,
девочек моих оцените...
— У меня уже есть девочка, — встал и
подал служанке руку. — Благодарю за ужин.
Еле отвязались от назойливого деда и
вернулись в комнату. Пока спутница запирала все замки и засовы, я
разделся до кальсон и лег в кровать.
— Вот пристал, как банный лист.
Споить решил, ублажить, а потом, наверное, и взятку бы
предложил.
— Боится попасть в опалу, — ответила
вампирша, наконец-то сев в кресло. — Думает, что мы явились сугубо
по его душу.
— Значит, рыло в пушку, — сцепил
пальцы на затылке и уставился в потолок. — Интересно, что он
прячет...
— Мой господин, — серьезно произнесла
Карина. — Смею напомнить, что ваша основная задача — испытание. Вы
не ревизор и не агент тайной канцелярии. Поэтому прошу
сосредоточиться на работе и не нарываться на неприятности.
— Ладно, — протяжно зевнул и закрыл
глаза. — Утром узнаем, что к чему.
За завтраком Пантелей с пущим
усердием угощал меня водкой, но я выпил только чаю с ватрушками и
сел в карету. Вместе с нами поехал и хозяин со свитой и охраной,
чтобы собственноручно засвидетельствовать решения и привести в
исполнение приговоры.
Деревню я услышал гораздо раньше, чем
увидел — стоило кортежу показаться на горизонте, как в унисон
завыли собаки. Чахлые крестьянские клячи припустили так, что чуть
не выбросили из седел парубков-пастухов. Коровы же, протяжно мыча и
мотая головами, сорвались с привязи и поспешили к журчащей
неподалеку речушке — хоть и скотина безмозглая, а знала, что за
текучую воду упырю ходу нет.