— Плуг у меня прохудился, ваше
сиятельство. Плохая сталь, всего на три посева хватило. Вот я и
попросил барина купить новый — да не простой, за пятьдесят копеек,
а подороже — за два рубля. Я хоть человек темный, но в уме
прикинул, что ежели дорогой плуг прослужит не три пахоты, а хотя бы
семь-восемь, то вернет все затраты с лихвой. Господарь Никанорович
обещал обдумать предложение, вот с прошлой весны ответа и жду.
Я покосился на помещика — тот с
виноватой улыбкой развел руками. Меня такое отношение начало
малость подбешивать — старый плут явно петлял следы и подсовывал
всякую чепуху, чтобы поскорее избавиться от нежеланных свидетелей.
Я подобное отношение не люблю и потому недолго думал над
вердиктом.
— Предложение Захара нахожу
справедливым и экономически обоснованным. Для пущей эффективности
постановляю удовлетворить прошение в удвоенном объеме — то есть,
закупить два плуга по два рубля каждый. Приговор окончательный и
обжалованию не подлежит, — киянка гулко ударила по столу. —
Пантелей Никанорович — а дел посложнее у вас не нашлось? Или вы
считаете, что императорский поверенный должен за плугами следить и
с разводами разбираться?
— Что вы, что вы! — старик замахал
руками. — Честное слово — я лишь хотел помочь.
— Неужели? А мне кажется, вы хотите
побыстрее нас спровадить. Так что или принесите нормальные дела,
или я передам императору свою глубокую озабоченность вашим
поведением. Объявляю перерыв до полудня. Мы останемся в деревне, а
вы будьте добры доставить все жалобы, а уж я сам выберу те, которые
посчитаю нужным.
— Да, ваша светлость, — Парамонов
заметно погрустнел и поковылял к своей карете.
— Что вы делаете? — прошипела Карина
на ухо, когда комната опустела — находиться рядом с упырями никто
не горел желанием.
— Поучаю этого хмыря, — проворчал и
отпил кваса — пенного, чуть хмельного, подслащенного медом. — Я ему
что — клоун какой-то? Устроил тут потемкинскую деревню. А то как же
— бед у него больше нет, кроме всяких мелочей.
— Не сочтите за дерзость, господин,
но вы зарываетесь. Парамоновы — дальние родственники Щедриных. И
ему не составит труда написать на вас кляузу.
— Да пусть строчит! Я ничего
преступного не делаю, а оболгать не получится — вы просто допросите
меня своим гипнозом и узнаете, что... Кстати, — хмуро уставился на
близстоящий дом, около которого возилась чумазая малышня. — Демьян
— будь добр, приведи мне девку. Скажи, господин ревизор желает
поразвлечься.