— Под дурачка не коси, — процедил
левый, судя по голосу, сильно моложе вожака. — Баба где? Где это
вонючее вампирское отродье?
— А вы, собственно, кто? И с какой
целью интересуетесь?
Собеседник угрюмо усмехнулся и
приоткрыл полу плаща, обнажив резной деревянный крестик:
— А ты что, малыш — своих не
признал?
— Мы — клирики, — продолжил главный.
— Как твой дед. Твой отец. Как и ты. Сегодня мы избавимся от
проклятой цесаревны, а после — и от гнета упырей. Однако нам нужна
твоя помощь, Трофим. Скажи, где эта мразь, а дальше справимся
сами.
— Я понятия не имею...
Грянул выстрел, и пуля просвистела
над самой макушкой. Жеребец заржал и встал на дыбы, размахивая
передними ногами с явным намерением надавать обидчикам по мордасам.
Наверное, при грамотном управлении у него бы даже получилось, вот
только я так прифигел от ужаса, что оцепенел и не смог удержаться в
седле, а пришел в себя уже на земле с отбитой задницей.
— Мы не шутим, Трофим, — вожак вновь
навел на меня ствол. — Кто не с нами, тот против нас. Выбирай
быстрее — служить кровожадной нечисти, или освободить свой народ от
рабства и мучений. Времени мало — так что поспеши.
Вот так и заговори им зубы... Я
украдкой огляделся, но спутников и след простыл. Какого хрена?
Неужели испугались трех балбесов, возомнивших себя великими
охотниками? Или же Анна куда-то свернула в потемках, а свита
помчала следом? А может, это я умудрился свернуть не туда? В конце
концов, вампиры прекрасно видят в темноте и столь же хорошо знают
местность.
— Быстрее!
— Мы разминулись в лесу! — на всякий
случай поднял ладони. — Я потерял ее из вида, клянусь! Можете меня
убить, но это все, что знаю.
— Убить всегда успеем, — разбойник
хлопнул по плечу подельника, что до сих пор молча стоял справа. —
Займись им. Сдается мне, господин что-то недоговаривает.
Правый спешился и на ходу достал
из-за голенища похожий на иглу стилет. Я попытался попятиться, но
меня быстро схватили за грудки и оторвали от земли, а ледяное
острие легло прямо на скулу.
— Ухо или глаз? — хриплым басом
донеслось из тьмы под накидкой.
Я облизнул пересохшие губы, пытаясь в
экстренном порядке придумать путь к отступлению. Нож тем временем
подбирался все ближе к веку, мотор пустился в пляс, мысли
спутались, а от гейзеров адреналина задрожала каждая клеточка тела.
И я не придумал ничего лучше, кроме как нацелить руки на обидчиков
и понадеяться на то, что ситуация достаточно критическая для
пробуждения дара.