И надежда полностью оправдалась. Лучи
ударили такие, что я на миг увидел очертания лохматых голов сквозь
ткань. Всадники зашипели и склонили головы, я же оттолкнул палача
на расстояние удара и со свистом обрушил кулак точно в челюсть.
Раздался знакомый и крайне приятный хруст, клирик присел
передохнуть, а я взобрался в седло и собрался уже пришпорить
жеребца, как услышал окрик:
— Стой, дурак!
Я замер, потому что голос вне всяких
сомнений принадлежал ее высочеству. Но где же она? В поле никого, у
кромки леса — тоже. Минуточку... Навел фонарик на сидящего
«охотника» и увидел бледное личико в обрамлении растрепавшихся
смоляных локонов. «Клирики» тоже спешились, сбросили маскарад и
теперь залечивали слегка обожженные физиономии, с ненавистью
поглядывая в мою сторону.
Тут уж подтянулась и свита, что
стояла в лесу, точно засадный полк в ожидании развязки. Но вместо
заготовленных издевок и шуток бросилась на помощь императорской
дочке. Я сделал то же самое, потому что пранк явно вышел из-под
контроля и кто знал, какие последствия ждали за то, что попортил
моськи двум придворным и зарядил хуком самой цесаревне.
— Вы в порядке?
— Идиот... — Анхальт пошевелила
челюсть рукой, убедилась, что все в порядке, и сплюнула.
— Сами виноваты. Нечего было
устраивать цирк.
— Кто ж знал, что ты такой
бешеный?
— А что мне оставалось делать? На
коленях перед вами ползать и молить о пощаде? Радуйтесь, что
колдовать не умею толком, а то бы башку на хрен снес!
— Да ты об этом только и мечтаешь! —
в гневе выпалила девушка. — Такие как ты не меняются. Можешь
говорить что угодно, но раз родился клириком — клириком и
подохнешь!
— Анна, я...
— Пошел к черту! Ненавижу тебя и весь
твой род!
Принцесса запрыгнула на подведенного
коня, ударила шпорами и унеслась обратно в лес. Свита смерила меня
холодными, а порой и откровенно презрительными взглядами, и
растворилась в ночи. Да уж, отличное вышло свидание. Уверен, мне
однозначно светит победа.
— Как все прошло, ваше сиятельство?
— спросила Карина, когда я вернулся домой незадолго до
рассвета.
С кислой миной пересказал
случившееся, на что получил равнодушную отповедь:
— Ничего удивительного. Мать ее
высочества убили клирики в самом конце восстания, которые люди
предпочитают величать войной за независимость. Убили жестоко и
показательно, и во многом именно эта казнь вынудила императора
пойти на уступки и заключить мир. Владимир понимал, что если бойня
продолжится и дальше, он потеряет все, а страна утонет в крови.