– Вот
ты и выла все время, покоя хозяевам не давая, – догадалась
Ива. – Хоть до этого два месяца спокойно прожила.
– Да, – тихонечко заскулила нечисть. –
Предупредить хотела. Ведь чуяла, чуяла, что-то будет… –
Кикимора заплакала. – Вот оно-то маленького и…
Маленького…
– Перестань, – прошептала Ива. – Лучше
расскажи, как оно выглядело.
– Не
знаю, – всхлипывала та. – Мне страшно так стало, страшно.
Ужас по спине полез…
Почувствовав приближение «ужаса», кикимора спряталась
за печку. Страх полностью завладел ею. Бабка спала, и то, что вошло
в дом, ее не тронуло. Ему был нужен ребенок. Кикимора
почувствовала, как из него уходила жизнь, так четко, будто видела
это. Потом существо исчезло. Страх ушел много позже.
– И ты
ей веришь?! – вскричал Хон, хотя по его лицу было видно, что
рассказ произвел на него впечатление. Ива посмотрела на кикимору. В
глазах той еще стоял ужас. Потом девушка вспомнила холодные пальцы
страха на своей спине, она тоже почувствовала приближение чего-то
зловещего. Да, Ива верила ей.
– Думаю, это правда, Хон. – Девушка снова
посмотрела на узницу. – Скажи, кто тебя сюда
«подселил»?
– Не
знаю.
– Говори немедленно! – рявкнул Хонька.
Дипломат из него был никудышный, зато пугач хоть куда.
– Не
знаю. Я не могу его видеть.
– Да,
точно, – вспомнила знахарка. – Она правда не может видеть
эту гадину. Но ведь как-то ты поняла, что должна здесь
жить.
– Зов
услышала.
– Какой зов?
– А
вот от нее. – Кикимора указала на куколку.
– Что
это значит? Она же неживая, – невесть у кого спросил
парень.
– Куколка – это всего лишь символ, –
объяснила знахарка другу. – Если просто сделать такую же и
кому-нибудь подбросить, ничего не произойдет. Чтобы подействовало,
надо провести соответствующий обряд. Вот тогда-то кикимора и слышит
зов. А куколка привязывает ее к определенному месту. Своего рода
собачий ошейник, только желанный. Он дает кикиморе своеобразное
право на проживание в доме, поэтому-то она так легко и разделалась
с домовыми.
– Ничего себе легко, – хмыкнула
нечисть.
– Ты
лучше не хмыкай особо. С тобой еще домовые Каганов не разобрались,
а ты им жизнь изрядно попортила. – Кикимора явно
приуныла. – Лучше скажи, какой был зов?
– Э…
а… не знаю, как передать…
– Ну
хотя бы… мужской или женский голос?
– Женский, – сама себе не веря, произнесла
та. – Точно-точно – женский!