Коронацию пришлось делать по всем правилам, чтобы показать, что,
несмотря на войну с османами и силовой захват трона, Российская
империя стабильна как никогда. И чем ближе был этот день, тем
сильнее переживал Артур. Одно дело стремиться к цели, и совершенно
другое — обрести желаемое. Теперь от него зависели не только его
судьба и доверившихся ему каддэй, но и целой империи. Он нес ответ
за всех, от последнего крестьянина до блистательных князей. Груз
ответственности давил на плечи и перехватывал горло, однако за день
до церемонии на Артура снизошло небывалое спокойствие.
«А действительно, кто, если не я?» — подумал он утром, глядя в
белый поток. И приступил к подготовке.
Для будущего императора церемония начиналась за сутки до самой
коронации. Артур должен был полностью отказаться от еды и питья, не
считая родниковой воды. Сутки медитаций помогали юноше очистить
разум, а прошедшая неделя без сражений да на регулярном питании
вернула бодрость в тело. Незадолго перед рассветом, в назначенный
день, Артур в одной белой нательной рубахе отправился в ритуальное
путешествие, пройдя через императорский сад и наслаждаясь тем, как
влажная от росы трава приятно щекочет босые ступни, а прохладный
ветер остужал разгоряченную кожу. Встав на вершине холма, что уже
много сотен лет использовался для коронации русских царей, а потом
и императоров, он встретил лицом первые солнечные лучи, принимая
милость Хорса, бога огня и солнца, и чувствуя всем телом дующий в
спину ветер, что символизировал милость Стрибога. Стоящий
неподалеку жрец старых богов, в котором Артур чувствовал кровь и
силу каддэя, одобрительно склонил голову, отмечая милость двух
божеств, и повел рукою в сторону разбросанных у подножья холма
камней.
Артуру было необходимо пройти испытание Перуна и получить
одобрение Мокоши. Приручитель спустился к подножию холма с
противоположной от дворца стороны, оглядывая импровизированный сад
камней.
Чтобы умилостивить Перуна, Артур должен был выбрать и поднять
самый большой камень, какой только мог, тем самым показав твердость
духа и личную силу. По внутреннему убеждению юноши, тысячелетний
ритуал давно устарел и теперь правителю не нужно было быть
физически сильным, чтобы управлять империй. Он бы ввел какой-нибудь
умственный тест, но в чужой монастырь, как известно, со своим
уставом не ходят. Потом, когда-нибудь, он узнает о возможности
реформ в этой области, а пока…