Глаз у старухи не было. Вместо них из-под воспаленных век
торчали все те же щупальца, собранные в два омерзительных толстых
пучка.
Я невольно вспомнил Сушителя и поежился. Везет мне в последнее
время на противные отростки.
— Так ты нелюдь, — произнес я, спешиваясь и подходя к
распростертой в грязи женщине.
— Не убивай! — взмолилась та, судорожно отползая назад.
— Что? — удивился я, — Зачем мне тебя убивать?
— Я нелюдь… — старуха, казалось, не верила в происходящее. На ее
изуродованном лице отражалась надежда вперемешку с растерянностью и
страхом.
Признаться, я и сам был растерян.
— Ну нелюдь и нелюдь, — я помог женщине подняться, — Я-то здесь
при чем? Егери убивают чудовищ.
— Разве Корона не признала нас чудовищами? — все еще недоверчиво
спросила нищенка, одергивая полы своей хламиды. Капюшон она вернула
на место еще до того, как оказалась на ногах. И сделала это так
быстро, что я даже не заметил, в какой момент лицо старухи вновь
скрылось в тени.
— Мне об этом ничего не известно, — покачал я головой.
Старуха снова начала пятиться, и я придержал ее за локоть.
— Успокойся, матушка, — твердо сказал я, — Никто тебя чудовищем
не признавал. Если бы это случилось, я бы обязательно знал.
Я действительно верил в то, о чем говорил. Наш Орден создавался
для зачистки королевства от чудовищ, и с самого своего основания
егеря успешно справлялись с этой задачей. Там, где раньше год за
годом с трудом выживал пяток-другой семей, выросли цветущие села в
десятки дворов. Старики там еще вздрагивают порой по ночам,
проверяют под ворчание домашних, закрыта ли дверь и плотно ли
затворены ставни. Но дети уже спят крепко и беззаботно, с открытыми
ртами, не боясь, что ночью в нутро заползет чреволаз или что
скалочник выворотит им зубы. По всему Сотрору егеря вели
непримиримую войну с чудовищами, гнали их прочь от обжитых мест,
загоняли в глухие леса, гиблые болота, бесплодные пустоши. Граница
земель, безраздельно принадлежащих человеку, неуклонно расширялась
с каждым годом. Говорят, полвека назад выходить по ночам на улицу
было небезопасно даже в самом Сапрафисе. Сейчас же на многие
километры вокруг столицы опасаться стоит разве что диких
зверей.
И таких “светлых пятен” на карте Сотрора множество. Во многих
местах они сливались, объединяя разрозненные ранее земли под
безраздельным властвованием человека. И самое главное — очищенные
территории продолжали расширяться.