— И ты стала прятаться.
Суваримаора кивнула.
— А почему здесь?
— А где еще?
Ну да. Не так много в Сапрафисе мест наподобие Столбов. Тем
более таких, где сможет выжить немощная старуха-нелюдь.
— Внешность ты его не запомнила? — с надеждой спросил я, —
Может, особые приметы какие-то?
— Запомнила, запомнила, — закивала Суваримаора. Кажется, она
наконец-то поверила мне и несколько расслабилась, — Высокий очень,
выше тебя на две головы. Волосы рыжие, торчат во все стороны.
Тощий. Нос кривой. Без оружия.
— Оружия, говоришь, не было… — протянул я задумчиво. Картинка
начинала складываться, — Молодой?
— Я не поняла толком, — призналась старуха, — Страшные вы все,
кожа эта черная… Но голос молодой был. Даже, знаешь, почти
детский.
Я кивнул. Картина сложилась. Грязная и мелочно жестокая. Вот за
это я и не люблю города.
В Столбах я задержался, так что к воротам Школы подъезжал уже в
сумерках. Очаг почти не светил, но жара, впитавшаяся в окружающий
камень, и не думала отступать. Ужасно хотелось пить.
Перед тем, как покинуть Столбы, я отдал Суваримаоре все свои
мелкие деньги. Поделился бы и золотом — мог теперь себе позволить,
но за золото в таких местах сразу убивают. Свою ошибку я понял,
когда попытался купить воды у уличного лоточника. При виде золотой
монеты бедняга сначала оторопел, а потом цветисто извинился,
объяснив, что у него просто не наберется сдачи с такой крупной
суммы. Вот если бы хотя бы серебро…
Я поискал в кошельке и выругался. Единственная моя серебряная
монета сейчас покоилась в кармане слуги при ювелирной лавке в
Рубиновой Слободе.
Пришлось ехать дальше в надежде встретить более богатого
водоноса или хотя бы фонтан.
Ни того, ни другого на пути не попалось, что не прибавляло мне
хорошего настроения.
Я спешился у самых массивных ворот.
— Кто? — раздалось из узкого окошка в створке после того, как я
от души саданул по дереву кованным сапогом. Сам при этом чуть не
упал — по привычке перенес вес на больную ногу.
Я узнал этот хрипловатый голос:
— Все сидишь, гнида?
— А, Аделард, — с наигранной радостью отозвался привратник.
Заслонка в окошке со скрипом отодвинулась, и показалась мясистая,
покрытая оспинами рожа Волгата. Губы его были растянуты в фальшивой
улыбке.
— Ага, это я, — согласился я и коротко двинул в жирную морду с
правой. Кулак с хрустом встретился с носом. Жаль, перчатки снял,
там стальные набойки…