- С той поры много воды утекло. Ещё больше изменений и мутаций
обрушилось на животный и растительный мир. Сейчас вопрос выживания
сильнейшего вида не актуален. Высока вероятность, что привычный нам
уклад жизни, рухнет окончательно.
- Тем более, - кивнул воевода, - Больше не ты выдаёшь лицензии
на право жить.
Рука одного из сопровождавших ведьму дрогнула и потянулась к
висевшей у пояса кобуре. Оружие предусмотрительно отобрали на
посту, но Леший понял, что старая знакомая и её свита, не потерпят
отказа. Эти люди, признавая только силу и принуждение, не уйдут из
усадьбы, не заручившись твёрдым согласием. Скорее всего, потребуют
подписать кровью гарантию выполнения их условий. Он слишком хорошо
знал и старую фурию, и её ассасинов. Слишком много страшных слухов
расползалось вокруг Москвы. Шептали о её деспотичном характере и
жестокости, с которой слуги и приспешники добиваются выполнения
воли своей госпожи.
Ведьма, уяснив, наконец, что когда-то слабый и растерянный
проситель помощи, изменился, превратившись в сильного и уверенного
главу рода, вновь попыталась соединить пальцы в колдовском жесте.
Леший, предвидя такое развитие событий, оказался готов. Клинок
молниеносно выскочил из ножен и рассёк горло ведьмы. Чересчур
тёмная, для обычного человека, кровь фонтаном брызнула из
рассечённой артерии и шипя, запузырилась на раскалённой горелке.
Наёмники успели выхватить спрятанные под одеждой ножи с тонкими,
узкими лезвиями, но не успели ими воспользоваться. Два тихих щелчка
не вспугнули даже дремавших на ветке клёна воробьёв, однако
навсегда упокоили сердца ассасинов. Дозорный с вышки ещё минуту
разглядывал место бойни через оптику прицела, затем убрал «Выхлоп»
в кейс и, сняв с крючка привычный АКМ, принялся через бинокль
обозревать окрестности.
Василий Иванович, стряхнув с кромки лезвия кровь, насухо вытер
клинок платком и бросил тряпку в мангал. Потом посмотрел на
ординарца и распорядился:
- Тела в овраг и сжечь. Лавку тоже. Потом вышли по округе конные
разъезды. Пусть ищут обоз ведьмы. Сомневаюсь, чтобы эта тварь
приехала из столицы только с двумя сопровождающими. Понял?
Выполнять!
Затем, глядя на побледневшего парня, стащившего с лица
маску-респиратор, спросил:
- Да что с тобой, Петька?
- Я чуть не обосрался, Василь Иваныч, - честно признался
ординарец, вытирая со лба пот рукавом рубахи.