— У нас есть полминуты. – Он
улыбается, и на его окровавленном лице улыбка выглядит как
оскал.
Сломя голову несемся вперед, пытаюсь
мысленно считать секунды, но сбиваюсь. Поворот, еще поворот. Из
наших – никого, все успели разбежаться. Молодцы!
— Разделяемся, — командую я, указывая
Дэну на узкий коридор, а мы с Кеном продолжаем бежать по
центральному, выруливаем в просторный зал, где в широком желобе,
делящем помещение на две части, мутным потоком текут
нечистоты.
Позади нас грохочет взрыв, бетон под
ногами вздрагивает… Надеюсь, что трубу разорвало, и нападающих
смыло к хренам.
Добегаю почти до конца зала, и тут мне
навстречу из бокового коридора вываливается мой ученик Барка с
загипсованной ногой. Мальчик опирается на плечо Наоми, они пятятся,
целясь в темноту. Там, откуда они выбежали, скрежещет, топает
зверобогий в экзоскелете, я не вижу его, но узнаю по звукам,
рождающим ассоциации со смертью. Наоми тянет Барку за плечо,
предлагая отступать, но сосредоточенный мальчик сбрасывает ее руку
и остается на месте. Девушка поворачивает голову, видит меня,
открывает рот. Ее слова и выстрел мальчика звучат
одновременно.
Дело плохо, надо спасать мальчишку! Он
техно… С грохотом падает экзоскелет, его металлическая башка
высовывается из коридора, по ней бегут электрические
разряды.
— Кен, задержи зверобогих, — уже
подбежав к Наоми, командую я.
Она вздрагивает, поворачивая голову. Я
хватаю Барку под мышки. К тому моменту Кен становится на
поверженного зверобогого, палит по наступающим невидимым мне
врагам, грохочущим, переговаривающимся в коридоре.
— Ты герой, — говорю, забрасывая Барку
на трубу теплотрассы. – Видел, какого здоровенного завалил? Это
твой первый.
Мальчишка сияет от счастья.
— Я смог!
Нужно взобраться еще на одну трубу, и
там будет узкая вентиляционная шахта, идущая под уклоном, где
вполне может пролезть ребенок, но не взрослый.
Грохочут выстрелы. Оборачиваюсь. Наоми
прыгнула в нечистоты и уже доплывает до другого борта канавы. Кен
стреляет из дробовика, прижавшись к стене.
— Их слишком мно… — он вскрикивает,
хватается за грудь, вижу кровь между пальцами.
Вторая пуля пробивает его голову, и в
коридор выскакивает зверобогий в бронежилете и гермошлеме, он стоит
полубоком, уязвимость на груди недоступна. Если я брошу Барку, то
успею нырнуть в дерьмище и переплыть на ту сторону. Будет шанс, но…
Смотрю на мальчишку, который пытается залезть на трубу, но ему
мешает сломанная нога. Встречаюсь с ним взглядом. В его глазах – не
мольба о помощи, а злая решимость.