Мне хватает на чашку чая и кусок
пирога с синтетическим мясом. Сажусь за единственный свободный
столик позади бурно празднующей компании, кусаю пирог, проглатываю
огромный кусок, запиваю сладким чаем, и в голове светлеет. Приходят
мысли, что я точно побывал в плену у зверобогих, они, скорее всего,
меня чипировали, чтобы я привел их к моей стае, а значит,
возвращаться к своим мне нельзя.
Нельзя сделать то, что хочется больше
всего: узнать, захлебнулась ли зачистка, удалось ли спастись детям
и бойцам, сдерживавшим нападение. Да просто заснуть в своей
постели!
Как же хреново! Злость разъедает
изнутри кислотой, реагирует с беспомощностью, и кажется, меня
вот-вот разорвет.
Все паршиво, но не фатально, ведь у
меня есть приятель Лари, который умеет удалять чипы без угрозы для
носителя. Лари мне жизнью обязан и не должен отказать. И во-вторых,
даже если придется раскошелиться на операцию, это лучше, чем
сгореть в чреве Ваала или просто сдохнуть от цианида.
Доедаю кусок пирога – он будто в
бездну провалился – и поднимаюсь с твердым намерением прямо сейчас
наведаться к Лари, пусть просканирует меня и скажет, что к чему.
Мимо проходит фигуристая официанточка с подносом, где горкой
сложена грязная посуда, ровняется со столиком, где гудят подпившие
работяги (один уже упал лицом в салат), и красномордый лысый мужик
хватает ее за руку, рывком сажает себе на колени. Падает поднос, со
звоном рассыпается посуда, стакан катится к моим ногам, я отпихиваю
его берцем и направляюсь к выходу.
Удивительно, откуда-то я знаю лысого,
но, невзирая на великолепную память на лица, не помню, где мы
пересекались.
Адгербал, 34 года
Сектор-1, ступень 2, деклассированный
элемент.
Меня не волнуют дела зверобогих.
Каждый, кто поклоняется Ваалу, мой враг. Сами разберутся. На
выручку брыкающейся официантке спешит бармен, но его останавливает
косматый здоровяк, отводит в сторону, сует в карман деньги, парень
перебирает купюры, жадно кивает. Отвратительные твари! Не просто
так их называют черноротыми. За три шекеля мать родную
продадут.
Лысый тащит девчонку к выходу, она
орет и вырывается. Отворачиваюсь и ускоряю шаг, и тут меня
накрывает волной злости, красным вспыхивает мысль, облеченная в
слова:
Зафиксировано противоправное
деяние!
На миг появляются столбцы зеленых
цифр, трансформируются в волну негодования, которая захлестывает
меня и несет, несет…