Аристократы быстро забыли о соревновании. Их не волновала судьба
погибшего раба. Впрочем, жандармы тоже не озаботились произошедшим.
Никто не собирался наказывать богатеев, хотя по законам Иллари
издевательство над невольниками строго запрещено. Но даже из закона
бывают исключения. Все зависит от того, к кому его применять.
Брюки промокли, ткань плотно облегала бедра и икры, выстуживая
кожу, руки и лицо были в грязи, но никто не предложил ему умыться
или переодеться. Так и ходил – мокрый и грязный.
В этот момент Рейн ненавидел всех вольных. Рука так и тянулась к
ятагану – достать бы его, да отправить на тот свет всех до кого
дотянется, но Эль едва заметно улыбнулась ему краешком губ в
благодарность за победу, и злость растаяла как сугроб на
солнцепеке. Что за ерунда с ним творилась? Не хватало еще потерять
голову из-за юбки. Ему о побеге надо думать, а он все тянет.
Уговаривает себя, что время неподходящее. А когда оно будет
подходящим? Решено, сегодня же ночью сбежит. Хватит с него
аристократов и их забав.
Проиграв, Гай потерял к Эль интерес. Вроде как соблюдал условия
пари, но при этом запретил ей уходить. Ослушаться она не рискнула,
но всячески подчеркивала, что вечер ей в тягость. Она ни с кем не
разговаривала, сама не проявляя инициативу, а другие боялись к ней
подойти. Они не то что дотронуться, лишний раз посмотреть на Богиню
побаивались. Рейн был этому рад. Он устал от аристократов.
И все же когда появилось новое действующее лицо, у Эль не
получилось держаться в тени. Парень младше Гая, но старше госпожи с
походкой хозяина мира устремился к наследнику. Рейн подметил, как
много у молодых мужчин общих черт – каштановые волосы, синие глаза,
вытянутый овал лица. В этом они схожи между собой и с Эль.
Любопытно, насколько они близкие родственники. Гай называл Эль
сестрой, но намекал при этом на совсем неродственные отношения. Или
на островах инцест в порядке вещей?
— Андрий, — Эль бросилась молодому человеку наперерез. — Какое
счастье видеть тебя.
— Сестра, — он притормозил, а потом спохватился: — то есть я
хотел сказать госпожа.
— Оставь условности. Ты пришел пожелать Гаю счастливого
пути?
— Скорее чтобы он застрял в провинции навечно и никогда не
вернулся в столицу. Отец отправляет его проверить, как обстоят дела
на дальних островах, а я вынужден прозябать во дворце.