С ранних лет она всеми силами пыталась доказать, что ничем не
хуже не родившегося сына, но все ее старания терпели крах.
Последней надеждой было стать воплощением Богини. Может быть, тогда
отец будет ей гордиться. Ради его доброго слова она была готова на
многое. Даже уничтожить соперницу. Но и о себе Тантала не забывала.
Статус живого воплощения Богини огораживает от многих невзгод.
Например, от замужества.
И, само собой, у нее был план, как избежать ритуала
освобождения. Она не собиралась умирать в двадцать пять лет. В
конце концов, ее отец – верховный жрец. С его помощью она всегда
сможет скрыться, подсунув на ритуал вместе себя другую.
— Что ты придумала? — Квист раздраженно одернул сутану. — Твоя
идея казнить невольника и Богиню за прелюбодеяние не выдерживает
критики. Сколько можно ждать, что они сойдутся? К тому же без
свидетелей их не признают виновными.
Тантала спрятала лицо за веером, чтобы отец не заметил выражения
ее лица. Его нетерпение раздражало. В такие моменты он виделся ей
капризным ребенком. Кто, в самом деле, из них старше – он или
она?
— Я найду свидетеля, — заверила Тантала. — А потом мы подтолкнем
их друг к другу.
Едва она договорила, как в храм вошла девушка. Тантала открыла
рот, прикрикнуть на непрошеную гостью, да так и застыла. В
нескладной фигуре она узнала одну из служанок Эльмидалы. Как же ее
звали? Память странная штука. Не будь имя девушки важно для
Танталы, она бы ни за что его не вспомнила. Но сейчас оно чуть ли
не само всплыло в голове – Верда.
Пока отец не выгнал девушку, Тантала устремилась к ней.
— Что ты здесь делаешь, милая? — она приветливо улыбнулась. При
необходимости Тантала умела быть очаровательной.
— Госпожа послала меня проследить, чтобы все в храме было готово
к ее приходу, — служанка поклонилась.
— Кстати, о твоей госпоже, — Тантала теребила перья в веере,
словно в нерешительности. — Тебе не показалось, что она странно
себя ведет в последнее время? Я волнуюсь за нее.
— Разве вы ее подруга? — удивилась служанка, но потом
опомнилась: — простите, благородная Тантала, это не мое дело.
— Ничего, я не сержусь. Это правильно, что ты защищаешь свою
госпожу. Так и должно быть. Но я желаю Богине добра. Все-таки я –
одно из возможных будущих воплощений, кем когда-то была и она. Нас
многое связывает. Я заметила, что Богиня не в себе. Источник ее
тревог – невольник, подаренный моим отцом.