— Невольник?
Тантала уловила в голосе служанки ревнивые нотки. Это ей на
руку. Если девчонка неравнодушна к рабу, надо это использовать.
— Я боюсь, как бы Богиня не натворила глупостей, — прошептала
Тантала. — Понимаешь о чем я?
— Нет, — покачала головой Верда.
— Мы ведь не хотим, чтобы Богиня нарушила запрет.
Глаза служанки округлились от ужаса.
— Вот именно, — кивнула Тантала. — Это будет ужасно. Поэтому я
прошу тебя, приглядывай за твоей госпожой. И рассказывай мне обо
всем необычном, что происходит вокруг нее и с ней.
— Хотите, чтобы я шпионила?
— Нет, разумеется, нет. Но проявить разумное беспокойство не
помешает. Вдвоем мы убережем Богиню от ошибки.
Тантала отпустила служанку, убедившись, что та прониклась ее
словами. Девушка не производила впечатления умной особы. Ей будет
легко манипулировать. На самом деле, Тантале вовсе не требовалась
ее помощь. Все важное она привыкла делать сама. Но служанка станет
тем самым свидетелем, что необходим для их с отцом плана. Теперь
она будет внимательно следить за своей госпожой и не пропустит
момент, когда та нарушит запрет. А на суде Верде ничего не
останется, как сказать правду. Перед истинным ликом Богини никто не
посмеет солгать.
* * *
Накануне посещения храма Эль отправила невольника к цирюльнику.
Надо было что-то делать с его волосами и щетиной, грозящей вот-вот
перерасти в бороду. Нестриженым и небритым он отпугивал всех от нее
одним своим видом, но ей вдруг стало интересно, что прячется под
этими зарослями.
А под ними оказалось приятное лицо с волевым подбородком,
тонкими губами и высокими скулами. Разглядывая облагороженного
невольника, Эль умирала от любопытства. Как он попал в рабство?
Судя по сроку, он отнял чью-то жизнь, но ей не верилось, что он
способен на подобное. У него был шанс убить ее и сбежать, которым
он не воспользовался. Хладнокровный убийца вряд ли пожалеет
девушку. Подойти и спросить у него напрямую она не могла. Богине не
пристало интересоваться подобными вещами, и она на время отложила
этот вопрос.
Днем Эль предстояло посетить храм Великой Богини. Раз в неделю
она присутствовала на службе. Ничего особенного от нее не
требовалось, лишь быть прекрасным изваянием – рутина. Но в этот
раз, впервые направляясь в храм в сопровождении невольника, она
отчего-то волновалась.