- А добыча? – Почти застонал
молодой.
- Не будет добычи. Сказано, нет у них
ничего.
- А девки?
Старший поморщился.
- Дались они тебе? В низовьях
возьмёшь.
- Те надоели.
Старший рассмеялся.
- Девки – блуд. Грех тяжкий.
- Да ну тебя, - обиделся молодой,
перевернулся на спину, положив голову на камень и уставился в
тускнеющее небо. – Попёрлись, не знамо куда… И за кем?
- Сказано… С даром Сварога кузнец. За
такого у хана крымского можно много денег взять.
Молодой встрепенулся, перевернулся на
бок лицом к старшему, но тот вдруг шикнул на него и приложил палец
к губам. Он повёл носом и Санька понял, что он ловит ветер, а ветер
дул от него, от Саньки.
- Медведем несёт.
Молодой рассмеялся.
- Откуда тут медведь? Леса почти не
видать… Да и трава по колено всего. Где ты его видишь?
- Я чую его. Я их за три версты
чую.
- Вот за три версты он и навалил
кучу, а ты учуял.
Молодой закатился от смеха, держась
за живот.
- Тьфу на тебя! – Ругнулся старший. –
Гы-гы, да гы-гы… Зубоскал и есть зубоскал.
Он снова взялся за палочку, а Санька,
ругая себя, что так и не помылся в реке, отполз назад. Слова
старшего казака одновременно встревожили его, но и разбудили новые
мысли. Он уже понял, что раз казаки бандитствуют по верхам Дона,
это век пятнадцатый или шестнадцатый. Позже они доставали только
крымского хана, да османских купцов трясли.
Шестнадцатый век – это на Руси период
«собирания земель Русских». От этого собирания и бежали люди, кто
на Дон, кто в Литву, кто в Сибирь.
«Вот так-так», - подумал Санька. –
«Рыба сама к рыбаку в руки приплыла».
- Взяли кого-то… Баба и мужик в
чёлне… - Отметил молодой, чуть привставая и вглядываясь в реку.
- Тебе дело какое? Лежи и слушай
степь, бусурманин, бо вдарю.
Старший показал молодому кулак с
ножом и тот приник левым ухом к небольшому камню.
Санёк обполз дозор стороной и увидел
лагерь разбойников. То была совершенно разноцветная банда: в
пёстрых, вероятно турецких, халатах, рубахах, перевязанных широкими
поясами, шароварах, чалмах и сапогах с загнутыми носами.
Санька увидел, как на берег вылезли
казаки, а следом за ними Мокша и Лёкса. Казаки родителей не трогали
и не понукали. О чем разговаривали, слышно не было.
Если бы сам Санька был кузнецом, то
не задумываясь пошёл бы в Крым и дальше к Султану. Ни на Дону, ни в
Крыму тоже железа нет. А в Константинополе кузнецы в почёте. Если
свободные. А раб, он везде раб.