Гнеда обернулась. Бьярки шёл обратно к другу, а тот стоял возле
самой воды, сложив руки на груди, и неотрывно смотрел на девушку
из-под нахмуренных бровей.
– Ивар, полегче! Ты до смерти меня решил засечь? –
изнеможённо хохотал, лёжа на скамье Бьярки. – На венике
листьев не осталось, одни розги!
Оба были красные и потные. Они уже давно сидели в бане и никак
не могли напариться вдоволь. В очередной раз бросившись с разбегу в
студёную реку, нагие и обессиленные, они выбрались на берег и
рухнули прямо на траву.
– Хорошо-то как, – сказал Ивар, глядя в голубое небо,
забелённое лёгкой дымкой. Закатное солнце понемногу проваливалось в
розовую громаду облаков на западе.
– Идём, спина стынет. – Бьярки вскочил и рывком поднял
друга за руку.
Они остановились у старосты, который оказался более чем
гостеприимным. Он, в отличие от Гнеды, сразу смекнул, сколько могли
стоить пояса, оружие и кони путешественников. Без лишних расспросов
он приказал своему сыну проводить молодых господ, куда они
пожелают, а сам любезно предложил им перевести дух с дороги в своём
доме.
Переодетых в чистое, освежённых и разомлевших после бани и
сытного кушанья гостей хозяйка свела спать на сеновал над конюшней.
Но им хотелось продлить этот вечер, полный простых удовольствий,
особенно ярких после лишений предыдущих дней.
Друзья развели костёр на откосе у реки. Ивар сидел, скрестив
ноги, и отстранённо смотрел на огонь. Мягкий шелковистый песок
приятно холодил босые ступни. Ночь стояла безветренная и тихая,
запахи дыма, воды и хлева успокаивали, напоминая, что они, наконец,
были по эту сторону леса, среди людей и под кровом.
– Если твой отец узнает, убьёт меня, – весело сказал
Бьярки. Он лежал на спине, закинув руки за голову, и рассеянно
перекусывал былинку. – Мы с тобой, вдвоём, отрезанные от
наших, в заброшенном хуторе.
– В этом нет твоей вины, – негромко отозвался его
друг, чуть качнув головой. По чёрным прядям скользнул отблеск
костра. – Скоро мы наверстаем остальных, и всё обойдётся.
– Я не должен был этого допустить. Хотя, я даже рад, что мы
заблудились. – На его губах заиграла улыбка, от которой сердце
любой девушки бы вмиг захолонуло. – Хозяйская дочь хороша, а?
Прямо медовый пряник. – Глаза юноши заблестели. – А,
впрочем, даже чересчур приторно. Мне отчего-то с самого утра
хочется полуницы. – Губы Бьярки расплылись в ухмылке, и он
мечтательно уставился на звёзды. – Что ж, за ягодами она уже
ходила, завтра покажу ей, где цветёт папоротник. – Он
усмехнулся и потянулся всем телом, словно лесной кот.