Мы замолчали, каждый погрузившись в
свои мысли. Говорить что-то еще и правда было излишне. Рассказанная
история его жизни не располагала к шуткам и веселью.
— Идем спать Анри, уже поздно, — с
этими словами я поднялся и похлопал его по плечу, выводя из
глубокой задумчивости.
— Да, действительно, — встряхнулся
он, словно лев, и мы молча разошлись по своим комнатам. Девушки, не
ложились спать, дожидаясь меня, а увидев состояние, в котором я
пришел, лишь молча помогли раздеться и уложили в кровать,
прижавшись своими обнаженными телами, чтобы как-то меня
успокоить.
***
— Что-то случилось, Витале? Ты мрачен
с самого утра, — за завтраком на мое состояние обратил внимание
даже Франческо.
— Не выспался, синьор Франческо, — я
покосился на сидящего рядом графа, который также был не в своей
тарелке.
— Сегодня я собирался глубже
разобраться в тех налогах, что ты ввел, составишь мне компанию? —
продолжил он. — А то у меня такое чувство, что я идиот, когда
смотрю на твои записи со всеми этими процентами, долями и новыми
налоговыми бланками, которые нужно будет подавать всем в конце
года. Я боюсь, что если в этом не понимаю я, то другие не поймут
вовсе, поэтому хотелось бы услышать от тебя объяснения.
— Хорошо, синьор Франческо, — склонил
я голову, — заодно обсудим те налоги, которые вы хотели отменить в
дополнение к уже упраздненным.
— Да, это необходимо сделать, так как
твой новый закон, я не побоюсь этого слова, гениален настолько,
настолько же сырой и недоработанный, — он внимательно посмотрел на
меня, — если ты хочешь, чтобы Венеция целиком перешла на него,
тогда все остальные десятки текущих налогов становятся ненужными.
Прогрессивная ставка будет покрывать все.
— Так и задумывалось, — я пожал
плечами.
Видя, что я не настроен продолжать
разговор, он покачал головой и сказал, что мы отправимся в
магистрат через час. Я лишь кивнул в подтверждение.
— Доброе утро, синьоры. Ваша
светлость, — раздался голос в проёме обеденного зала, который
заставил меня очнуться и подскочить с места. Испугав этим всех.
— Синьорита Паола! — я бросился к
ней, поскольку мысли о графе и о ней не оставляли меня все утро, а
тут она пришла сама, как нельзя более кстати. Подхватив за локоть,
я едва ли не насильно повел ее к лестнице.
— Срочно нужно поговорить. Простите
за спешку.