— Хедвиг! — истерично выкрикнула я. —
Вернись! Ты погибнешь, если улетишь сейчас! Хедвиг!
Но избалованная птичья принцесса
поднималась всё выше и выше, а я, не разбирая дороги, неслась вверх
по горной тропе.... пока не потеряла её из виду.
— Хедвиг...
Всё же хорошо, что Шона меня не
сопровождает — если бы разревелась при нём, сразу бы выдала свой
пол. А ревела я сейчас горько — от жалости к бедному неокрепшему
птенцу и от злости на себя. И дёрнуло меня выехать за пределы
города! Случись подобное в саду, кречетёнка бы наверняка отловили.
Да и далеко бы она не отлетела, а здесь... Бедный маленький
птенчик, обречённый умереть из-за моей нерадивости... Размазывая
слёзы, я бесцельно брела дальше по тропинке, как вдруг услышала
знакомый требовательный писк. Хедвиг? Я помчалась на звук,
спотыкаясь и чуть не падая. Крики становились громче, казалось, она
вопит где-то прямо надо мной, и, подняв голову, я увидела, куда её
занесло... На вершине горы росло раскидистое дерево. Его мощные
корни пробились сквозь камни, ствол наклонился над обрывом, а среди
ветвей, пытаясь освободиться от запутавшегося в них шнура, хлопала
крыльями моя капризная принцесса. Видимо, непривычная к длительным
перелётам, она устала и опустилась на ветку, но шнур припутал её на
месте.
— Хедвиг... — простонала я. — Из всех
деревьев в этих горах тебе нужно было выбрать именно это!
Достать её оттуда — немыслимо, нужно
звать помощь, но... Столица — не так уж и близко. Пока буду
носиться туда и обратно, Хедвиг, продолжая биться в путах со
свойственным ей упрямством, может освободиться и улететь, и тогда я
точно её потеряю! Нервно покусав губы, я помчалась вниз — к месту,
где оставила Хуяга. Конь приветствовал меня тихим ржанием.
— Извини, дружок, не до тебя сейчас,
— мимолётно похлопав его по холке, я выхватила из седельной сумки
верёвку — удачно, что это — часть снаряжения любого всадника — и
снова понеслась наверх. Тропинка была довольно крутой, особенно
ближе к вершине, но меня подгоняли вопли Хедвиг — неужели она
действительно звала на помощь? Когда, запыхавшись и хватая ртом
воздух, я наконец выбралась к дереву, маленькая негодница при виде
меня действительно замолчала, перейдя на тихое посвистывание.
Перестала истерично рваться вверх и, опустившись на ветку, к
которой её припутал шнур, захлопала крыльями.