Передав весть, Ладислав помчался домой, а я потопал по до боли
приевшейся Дивиславу, но абсолютно непривычной и чуждой Дмитрию,
раскисшей весенней дорожке, направляясь в гости к своему старшему
брату. Подобного рода шизофрения, когда знакомое является
незнакомым, меня теперь в часы бодрствования донимала почти
постоянно. Чувствовал я себя психом, самым настоящим. Происходящее
со мной пугало, но и одновременно разжигало любопытство, что же
будет дальше? Оставалось лишь надеяться, что однажды не проснусь с
третьей или, не дай Боже четвертой, своей же собственной
хронологической личностью, но из другого временного потока.
В целом же я (Дмитрий) был доволен произошедшим, я (Дивислав) к
подобному переселению относился хоть и не без интереса, но с
осторожностью
На завалинке у дома, греясь под ласковыми лучами, судя по всему,
апрельского солнца, поскольку равноденствие наступило еще три
недели назад, сидела жена Градислава с двумя соседками. Женщины
оживленно беседовали, а у них в ногах копошились, лепя куличики,
пятеро детишек, двое из которых были моими племянниками. Чуть
поодаль под присмотром петуха паслась другая женского рода компания
куриц с выводком смешных желтых цыплят, тоже активно и громко
кудахтающих.
- О! Див! Как твое здоровье? Ты к
брату? – спросила Новица.
- Уже лучше. К брату.
- Ну, ступай тогда, он дома с Бериславом, после охоты отдыхают,
да порванного кабаном бериславого пса оплакивают. Жалко собачку,
хорошая была, зверя за версту чуяла … - Новица горестно
вздохнула.
Только я направился к входу, как из дверного проема выпорхнула
Ружица – родственница жены брата. Она шла почти невесомо, гордо
расправив плечи. Соломенного цвета волосы и тусклое зеленое платье
из крапивной ткани трепал легкий ветерок. В племени практически вся
тканевая одежда изготавливалась именно из этого растения. Прямо как
в сказке Андерсена «Дикие лебеди», где героиня сплела братьям
рубашки из крапивы, чтобы освободить их от колдовских чар. Дмитрий
раньше с такой одеждой из крапивы не сталкивался, но на первый
взгляд это волокно мало чем отличалась от льна. Лен же весь уходил
на плетение сетяных ловушек и рыболовных сетей. Подобное
использование льна было не лучшим выбором, более влагостойкая
конопляная пенька для этих целей подходила куда как лучше.