... Обоих сыновей и Марику Хэвейд встретил в своем
кабинете. Когда-то король лично проследил за тем, чтобы стены и
дверь не пропускали звуков, которые были бы нежелательны для чужих
ушей. Но то, о чем он собирался теперь рассказать семье, должно
было вскоре стать известным всем и каждому.
- Расскажи, что случилось, отец, - потребовал Генрих, без
приглашения усаживаясь в кресло подле королевского стола. С тех
пор, как стараниями принцессы Марики, которая сделала его брата
отцом, он утратил титул наследного принца, Генрих не должен был
занимать это кресло, уступив его Седрику. Однако он по привычке
либо по какой-то иной причине по-прежнему садился подле отца. Его
брат, впрочем, ни на чем не настаивал, вообще большую часть времени
предпочитая проводить на ногах.
- Помнишь наш разговор о странном маге, который
сопровождает маннов в их посольстве, дочка? - Хэвейд, который до
того стоял у окна, ожидая сбора семейного совета, вернулся к столу
и присел в свое кресло. - Мы еще гадали, кому из Предвечных он
может служить.
Марика, которая сидела чуть поодаль, скрестив ноги,
кивнула.
- Да, ваше величество.
Король перегнулся и протянул Генриху лежавшее перед ним
на столе письмо с имперскими печатями.
- Прочти вслух, - спокойно попросил он.
Де-принц развернул сильно смятую, перекрученную от того,
что она долгое время была примотана к лапе птицы, бумагу.
- Коротковатое, - резюмировал он до того, как начать
вчитываться в неровные, скачущие строки.
- Читай!
Генрих кашлянул в кулак и прищурился.
- "Хэвейд!", - начал было он, но не смог и тут удержаться
от замечания. - Надо же, это ведь составлял не писец, а сам
император! Своей рукой! "Хэвейд! Если бы не знал тебя так хорошо,
как знаю, я бы подумал, что ты специально подослал ко мне проклятых
маннов. Бумаги грязного дикаря Вальгарда были изготовлены в твоем
секретариате! Манны покинули столицу позавчера утром. Но уже вчера
мне доложили о странной болезни, которая охватила весь город и
селения на дневной переход вокруг. От этой болезни люди спадают в
сонливость. Плоть их тяжелеет и делается непослушной. Потом
перестает двигаться и каменеет. Все занимает чуть больше одного
дня. Спасения от этого нет. Слишком быстро оно распространяется, но
поражает только мужей, от младенцев до глубоких стариков. Женщин не
трогает совсем. Я бы предположил, что опять имеет дело мерзкая
бабья магия Лии. Но этот вывод слишком удобен для того, чтобы быть
верным.