Да, это был уже микроскоп.
Кузьма с пониманием следил за моими
движениями.
— Ежели бы ты, Сергий Аникитович,
знал, сколько я с этими линзами мучился. Они же крохотные совсем
должны быть. Их в руках не удержать. Хорошо, что можно самому
теперь через стекла смотреть. И спиртовки теперь у меня разные
имеются. Но все равно на десяток испорченных линз только одна
хорошая получается, а то и меньше. Пока придумал, как их в окулярах
закреплять, тоже много поломал… Но теперь я уже больше знаю, и если
второй микроскоп делать, то быстрее получится. И стекло сейчас у
Дельторова лучше стало. Он ведь мне совсем по-другому теперь его
варит.
Итак, что я имею? А имею я мастера,
который сам еще не знает себе цены. Зато некоторые личности цену
ему прекрасно понимают. Придется, пожалуй, и его отправлять в
Заречье, под охрану стрельцов. А то в один прекрасный день пойдет
он на торг или еще куда — и исчезнет.
— Кузьма, а из подмастерьев есть ли,
кто науку эту постигает?
— Да есть парочка, интересно им все
это дело.
— Тогда слушай внимательно. С сего
дня все мастерские передаешь на Матвея. А ты с подмастерьями
занимаешься только линзами, Сам учись и их учи. Ты начал грамоту
изучать — вот пусть и они с тобой вместе и грамоту, и цифирь учат.
Что не будешь в начальниках, не переживай, жалованье вдвойне тебе с
этого дня пойдет. Твое дело теперь измысливать, как лучше подзорные
трубы делать и микроскопы. Только придется тебе теперь с подворья
если куда идти, то без охраны ни шагу, Кошкарова я предупрежу.
Парень жалобно посмотрел на меня:
— Сергий Аникитович, такое дело у
меня, тут в посаде девица на примете есть. Так как же быть, мне
туда тоже с охраной ходить?
— А кто она, твоя девица?
— Да дочка же наставника моего, из-за
чего и уйти мне тогда пришлось. Отец-то все ее метил повыше
пристроить.
— Так что же молчал, дурья голова?
Давно бы сказал, уже бы высватали тебе девицу! Так что не горюй,
завтра сватов зашлем и посмотрим, смогут ли нашим сватам от ворот
поворот дать.
Оставив обнадеженного Кузьму, я
вернулся к митрополиту. Тот, лежа в кровати, уже активно руководил
толпой монахов, собравшихся вокруг него.
Увидев меня, он решительно
сказал:
— Все, Щепотнев, сейчас за мной возок
прибудет, и поеду я к себе. Дел у меня много, недосуг в кровати
вылеживать. А ты — когда там говорил надо швы снимать, через десять
дней? Вот через седмицу и приезжай, есть нам о чем поговорить. От
меня передай благодарность великую Иоанну Васильевичу, что тебя
прислал, а когда его увижу, самолично поблагодарю.