Не знаю, как такое вообще могло случиться, но командование
решило отправить в этот рейс меня, только как год ставшего КВСом.
Получив приказ, я практически не раздумывая, покинул аэродром и
помчался домой. Тогда я был уверен, что мне легко смогут найти
замену. Опытных лётчиков в полку хватало. Да и недавно прибывшее
пополнение было отлично обученным. И поручили их мне, как бывшему
инструктору.
И были среди этих ребят трое особенно способных. Они схватывали
всё буквально на лету и пилотировали уже на одном уровне со мной.
Конечно, ещё приходилось их поправлять и даже пистон иногда
вставлять, но в основном они самостоятельно справлялись со всеми
манёврами на отлично. Особенно хорошо летал мой второй номер Серёга
Фомин. Оказавшийся ко всему прочему моим земляком.
Вот я и решил, что вместо меня обязательно найду, кому полететь,
а сам просто взял и уехал из города. Просто взял с собой Катю и
уехал. На пару дней в Херсон к Катиным родственникам, прекрасно
осознавая последствия. Расстрела я не боялся, а вот лет пятнадцать
могли впаять. Но тогда я думал, что это всяко лучше, чем сгинуть
насовсем.
Как я и думал, вместо меня за штурвал Улыбайки посадили одного
из зелёных и им оказался Серёга, а двое других новичков были у него
на подхвате. Когда я вернулся, то узнал, что самолёт с ребятами
разбился.
Из-за того, что рейс задержали в ожидании меня, ребята
пропустили свободный коридор и оказались под обстрелом. По
неопытности они наделали кучу ошибок, но всё же смогли уйти от всех
выпущенных по ним снарядов из ПЗРК. Да вот только налажали с
управлением и в итоге не справились с посадкой, врезавшись в
цистерну с топливом.
Все сто двадцать шесть человек, находившихся на борту, погибли.
В их гибели я и по сей день виню именно себя. Не знаю, смог бы я
справиться лучше ребят, но по крайней мере, этой трагедии можно
было избежать, если бы за рога Улыбайки дёргал именно я.
— А что с вами стало после этого?
— Сперва меня хотели отдать под трибунал. Даже посадили на губу,
где я просидел ровно неделю, пока мой командир — подполковник
Спицын Дмитрий Алексеевич не выпустил меня. Он всегда относился ко
мне очень хорошо и прикрыл на этот раз. И сделал он это в ущерб
своей карьере. Как позже я узнал, вскоре после этого инцидента
подполковник подал в отставку.