- Керзон, сука!
Прижигай.
Керзон сунулся с паяльной
лампой чуть ли не под визжащее цепное лезвие, заелозил ею по
окровавленным обрубкам. Пацан лежал на верстаке без сознания, его
ноги в красных шлепанцах валялись на куче мусора.
Буча вырубил бензопилу. Полил
дымящиеся культи спиртом из бутылки.
- Во! Быстро. А ты, Горилла,
всё - скальпель, скальпель. Какой нахер скальпель. Там же
кость.
- У меня отчим ветеринар, -
ответил Горилла. - Говорит – скальпель. И медицинская пила
какая-то. И нож.
- Идиот твой ветеринар, -
сказал Буча и повернулся к Савелию. - Ну что, доходяга. Метод
опробован. Теперь твоя очередь. Не дрейфь. Мы тебя посадим на
дощечку с колесиками. Оденем в униформу. Понавешаем медалей. Ты у
нас будешь герой-десантник.
Савелий дернулся.
- Ничего у вас не получится, –
сказал он. - Инвалидов в интернате не держат, в больницы
отправляют, специализированные.
Буча помолчал. Затем присел.
Его пустые бесцветные глаза оказались совсем рядом.
- Получится, дохлый. Мы
Хозяина спрашивали. Говорит, сейчас вообще всем ни до чего. Никаких
инвалидов никому не надо. Скорее закопают, чем в больницу отвезут.
Так что, расслабься, у нас останешься.
Он потрепал Савелия по плечу.
Гоготнул, обдав запахом гнилых зубов.
- Это ж к лучшему, дохлый! Ты
теперь при нас будешь. Нормальная жратва, спиртяга. Мы тебе девку
дадим, прикинь. Будешь ее каждую ночь пялить. Хуй-то мы тебе
оставим, он нам не мешает. Без ног конечно не удобно, но зато руки
натренируешь. Руки будут как у Шварца. Все к лучшему, дохлый.
Будешь с нами, а нам все можно. И тебе тоже будет все можно.
Прикинь. Хочешь – еби. Хочешь – убивай. Хочешь – сри на голову. Мы
здесь боги. Прикинь. Я бог. Ты бог. Что хотим, то и делаем.
- Гы, Буча, - подал голос
Горилла. – Бог у нас скорее Хозяин. А мы его апостолы.
- Апс! Апс! Гхы-гхы! Кем!
Буча вскинулся.
- Ша, дебил. Я. Здесь. Бог. А
Хозяин далеко. Он не вмешивается. И пока не вмешивается – целее
будет.
Савелий рванул веревки на
запястьях. Шестерка узлы вязать явно не умел.
- Ты… бог?
Буча снова повернулся к
нему.
- Ага. Видишь?
Дошло.
Савелий извернулся, нащупывая
то, что лежало в куче строительного мусора под ним. Он не спускал
глаз с этой вонючей падали, что сидела перед ним на корточках. Это
был бог. Тот самый. Он давно его искал. Теперь он знал, как
выглядит эта хитрая тварь, скрывающаяся от всех на свете.