И нам всем тоже.
Заглянувшей через полчаса Несе я вручила один из подносов.
Второй отдала Бельке, а третий понесла сама.
Ничего, осталось вытерпеть ещё немного, и родственники лягут
спать. Тогда в усадьбу снова вернутся покой и тишина.
Жаль, ненадолго.
Поздний ужин проходил в небольшой комнатке на втором этаже,
называемой семейной гостиной. Здесь иногда по вечерам сбирались
члены семьи, только свои, никаких гостей.
Тётушка и кузины успели принять ванну и надеть удобные домашние
платья. Ванных комнат в доме было три, поэтому Алексу пришлось
отложить омовение на после ужина.
Мы со служанками перенесли к дивану стоящий у окна стол,
расставили тарелки, принесли стулья и отошли к двери, молча ожидая
новых приказаний или позволения пока удалиться.
Видимо, тётушка соскучилась, поскольку отпускать никого из нас
она не спешила.
– Эбилейль, подойди сюда, – велела она, доев свою порцию салата
и кусок пирога.
Я подошла ближе и встала у стола, наблюдая, как Анна манерно
ткнула вилкой горошину. Та отскочила к краю тарелки, перепрыгнула
его и покатилась по столу. Я тихонько хмыкнула, сдерживая смех. Но
кузина услышала, обожгла меня гневным взглядом и бросила вилку,
беспомощно звякнувшую по фарфору.
– Гадость какая-то, – она скривилась, словно съела что-то
испорченное, стянула с колен накрахмаленную белоснежную салфетку и
кинула её на тарелку с остатками еды.
А потом посмотрела на меня с торжествующим выражением, мол,
теперь-то не будешь смеяться? Не буду, поскольку пятна от еды с
салфеток отстирывались крайне сложно. А если я посмею оставить
мельчайший след, пусть даже и совсем бледный, тётушка мне этого не
спустит.
Анна прекрасно об этом знала и смеялась, потому что мне уже было
не до смеха.
– И всё-таки я бы прикупил пару щенков у мистера Торнби, –
продолжил Алекс, видимо, начатый ранее разговор. – Наши гончие уже
ни на что не годны. Такие старые, не то что зайца, ёжика не
догонят.
– Но ты же не охотишься, дорогой, – заметила миссис Прайс.
И это было разумное замечание, поскольку Алекс с детства терпеть
не мог охоту. Может, потому что ни разу ни в кого не попал. А
может, потому что однажды попался в свою же петлю, поставленную на
кабана, и висел вниз головой с полчаса, пока его крики не услышали
другие охотники и не спустили на землю.
– Не охочусь, потому что у меня нет нормальных собак и
загонщиков. Были бы, и я обеспечивал нашу семью свежим мясом
круглый год.