Мария была поражена расчётливости супруга, такая многоходовая комбинация, позволяющая роду де Круа стать герцогами, в её голову не приходила никогда.
- Похоже, барон де Маси тоже рассчитывает подняться за счёт имени Шарлотты, – предположила она. – А я ещё удивилась, почему он посватался к д’Амбуаз? Уж ему-то хорошее приданое не помешало бы. А оказывается, он таким образом планирует попасть во дворец!
- Думаю, это именно так, - согласился Генрих. - Но, даже если бы всё сложилось по-другому, честно говоря, я мало верю, что герцогиня отдала бы внучку за нашего сына.
- Но за барона-то она согласилась её отдать, - обижаясь за отпрыска, воскликнула мать. - А у нас и род древнее, и титул значительнее, а капитала почти как у короля, если не больше.
- Всё так… Но только Шарль де Маси не имеет такой дурной репутации, как наш сын, – скривившись словно от зубной боли, возразил отец. - Я встречался с герцогиней при дворе. И наши хоть и не очень продолжительные беседы убедили меня, что она ни за какие деньги не продаст свою внучку. Она относится к той малочисленной категории дворян, которая не считает счастьем для своих детей только хорошо обеспеченное будущее. Она мечтает получить зятя, который будет любить и ценить её сокровище, а не унижать своим наплевательским отношением и бесконечными изменами.
Мария была вынуждена согласиться с доводами мужа, она тоже не хотела бы для своей дочери подобного «счастья». И решив, что не стоит продолжать разговор о том, чего уже ни при каких обстоятельствах произойти не может, супруги отправились спать.
Утро ворвалось в комнату графа де Круа звонким щебетом птиц. Приоткрытая дверь на балкон пропускала весёлые трели, а лёгкое дуновение ветерка лениво трепало штору. Анри проснулся, ощущая себя вполне бодрым, поднялся и вышел на балкон. Щурясь на солнце, он улыбнулся и, желая избавиться от остатков сна, потянулся. Справа от замка находилась конюшня, и граф некоторое время наблюдал за суетой слуг. Вспомнив о предстоящем бале, мужчина поморщился, его настроение сразу испортилось. Правда, он успел смириться с неизбежным и решил несмотря ни на что получать удовольствие от жизни.
Умывшись, Анри надел батистовую белую рубашку и, заправив её в штаны, вышел из комнаты. Зная, насколько серьёзно отец относится к семейным трапезам, снова перекусить на кухне сын не посмел. Накануне он пропустил ужин и теперь боялся ещё больше разозлить маркиза, да и есть ему пока не хотелось. Размышляя, как скоротать время до завтрака, граф отправился на конюшню и, оседлав любого коня, отправился на прогулку.