ольшим удобством отрубать
голову. Встаньте.
Эмрис выпрямился, равно оглушенный
рассуждением императора и его будто между прочим брошенным «барон».
Аерон на визитера больше не смотрел, и Эмрис получил несколько
мгновений, чтобы разглядеть государя.
Император напомнил Эмрису самца рыси
в самом расцвете сил. Он был чуть уже в костях, чем сам
Эмрис, сухой, поджарый, будто готовый к рывку в любой момент
времени. Подобранный, Аерон выглядел как мужчина, который никогда
не пренебрегал тренировками. Просто врожденная предрасположенность
делала его сложение атлетичным, а не по-медвежьи мощным, как,
например, у колосса Крейга.
Взгляд Эмриса прошелся по облачению
монарха: камзол из черного сукна опрятен и застегнут на все
заклепки (он выручил бы за него достаточно, чтобы кормить всех
своих людей полгода!); пояс из кожи тончайшего дубления закреплен
безукоризненно (он бы точно отбил стоимость «арозанского вина»!).
Два кинжала — оба с правой стороны — говорили о знакомстве Аерона с
военными обычаями портового торгового города Талассия и о том, что
император находит их не лишенными смысла.
Руки у императора скорее рабочие, чем
ленные — видно и мелкие шрамы, и некоторую огрубелость кожи. Судя
по лицу, государю что-то около тридцати. Плюс-минус. Коротко
остриженные и чуть торчавшие надо лбом волосы в отблесках
полуденного солнца напоминали Эмрису ядрицу красного дерева.
Но все это враз поблекло, когда
Аерон, наконец, посмотрел на наемника, и Железный увидел его глаза:
темный, как спелый каштан, правый и зеленый, как вязовый лист,
левый.
Пока Эмрис переживал удивление,
император осмотрел его в ответ. На этот раз — снизу-вверх.
— Ваша одежда... — Протянул Аерон.
Эмрис едва не вытаращился на государя в ужасе: «Неужели до сих пор
воняет?!» Прачки первым делом выстирали их с ребятами форму, чтобы
Эмрис мог с Норгом отправиться в столицу!
— Черный цвет, матовые ткань и кожа,
ни одной заклепки, крючка или пряжки — только шнурки да подвязки. —
Аерон сощурился, всматриваясь в пояс Эмриса. — А, нет, ремень с
пряжкой все же есть, но поверх него вы по привычке носите тканевый
кушак, так? Наемник, — определил мужчина.
Выходит, император и в самом деле
прежде имел дело с наймитами, подумал Эмрис. Слухи ходили всякие,
но кто ж наверняка скажет? А раз Аерон знает, что наймиты
«щеголяют» пряжками только в безлунные ночи, значит, знаком с ними
ближе, чем просто по разговорам. Возможно даже, он видит в них
людей.