– С рассветом разошли людей для совета. Такой большой, как
сегодня, не нужен. Пусть приходят военные командиры, Луч Света и
Дитя Голода. Просто обсудим детали выступления. Без дискуссий.
– Что невесел ты, друг мой? Посмотри-ка Спина, какой отличный
горшочек с агавовой бурдой я раздобыл! Ну, улыбнись! Мы живы!
Вечер, наконец-то, без дождя – и у нас еще гора времени, чтобы
осушить эту посудину!
– Вочтуиката уходить утро? Уходить с Сухая Рука?
– Всё верно. Всё верно, Отмеченная Спина. И я тебе, как на духу
признаюсь: уйти из ваших убогих деревенек – это лучшее решение,
которое на моей памяти принял владыка… Эй! Ну, не дуйся! Что
поделать, если ваши духи ничем лучше вас одарить не смогли. Зато
вот ты, – куитлатекский разведчик все-таки приложился к кувшинчику
и заработал кадыком. – Вот ты, Спина – золотой человек. Нет,
тумбажный! Ходить с тобой в набеги было честью для меня! Вот о чем
я буду жалеть – так это о наших проделках! На!
Отмеченная Спина степенно принял сосуд и пригубил. Ровно
столько, чтобы его собутыльник не мог счесть это обидой.
– Так плохо. Вы уходить – сильно плохо. Птица-Говорун умирать из
горя.
Вождь йопи говорил с приятелем по-четлански, поэтому и имя
южного старосты тоже произнес на языке чужаков.
– Зато твой староста порхает от счастья, как колибри! Давай не
будем лукавить, друг: мы тут многим стали костью поперек горла.
Наша жизнь и ваша – две разные жизни.
– Мне под нрав ваш жизнь.
– Да уж, ты вписался великолепно, дружище! Тот удар макой я не
забуду никогда. А помнишь, как ты на спор дротик метнул? Эти
пушистые хвостики с луками даже стрелу так далеко запустить не
могут!
Куитлатек ополовинил кувшин и вдруг понял, что ему действительно
будет плохо без дикарского вождя. Все-таки соплеменников в войске
Сухой Руки у него совсем немного. А с четланами общение не
ладилось. Нет, Вочтуиката очень общительный парень, и язык четлан
знает… Но те все свои, а он – немного чужой. И вождь йопи – тоже
чужой. Получается, что друг другу они немного свои.
– Послушай! – вдруг осенила куитлатека мысль настолько
гениальная, что он едва не выронил сосуд. – А пойдем с нами! Нет,
ну что тебе здесь ловить? Или жалко расстаться толстобрюхим Забытым
Черепом?
Услышав имя ненавистного старосты, Спина что-то злобно прошипел
на родном языке. Наверное, проклятье.