— Эльза не может появиться в храме в подобном виде.
— Не могу, — прохрипела я. На этот раз горло все же смогло
выдать какие-то звуки. — Мне надо в горячий душ, переодеться и к
доктору.
Дрожь, которую я сперва посчитала нервной, усилилась под
порывами холодного ветра. Теперь меня буквально трясло. С волос и
носа капало. Я такими темпами околею, даже не успев увидеть
женишка.
Герр Шнайдер открыл было рот, явно собираясь сообщить насколько
его не волнует мое самочувствие, но тут вмешался стоявший за его
спиной паренек.
— Отец, сюда едут газетчики!
Мужчина резко сбледнул с лица и воровато оглянулся.
— Проклятые писаки! И откуда прознали?! Немедленно тащи эту дуру
в карету! — рявкнул он, пихнув меня юноше. — Гони домой и приведи
ее в приличный вид… А я пока пугну щелкоперов и предупрежу герра
Лессера, что свадьба откладывается на три часа.
Юноша приобнял меня за талию.
— Давай, Эльза, не упрямься, — пробормотал он, почти волоча меня
к конной повозке поразительно похожей на ландо, в которых катают
туристов по Вене. — Сама знаешь: все будет так, как хочет папа.
Да я не упрямлюсь, я просто на ногах не стою. А как все будет мы
еще посмотрим.
При каждом шаге по ногам неприятно бил привязанный под юбкой
увесистый мешочек. Чем он набит? Песком?
Нет, не песком. Больше похоже на монеты.
Опираясь на юношу я доковыляла до ландо, но уже у самой повозки
фрау Шнайдер нас остановила.
— Погоди. Нельзя ее сажать в таком виде. Надо хоть постелить
что-нибудь. Она же нам все изгваздает!
И указала на бежевый бархат, которым были обиты сиденья
ландо.
Даже в нынешнем сумрачном состоянии сознания, я изумилась
цинизму своей так называемой “матушки”. Или уместнее будет слово
“практичность”?
— Что постелить?!
Юноша выпустил мой локоть и заозирался. Отошел в сторону. Я
решила не ждать, пока он отыщет какую-нибудь тряпку, схватилась за
край повозки и буквально втянула себя внутрь.
На светлой ткани остались грязные разводы. Вода текла с платья,
пропитывала обивку.
— Ты что творишь? — охнула фрау Шнайдер. — Немедленно
вылезай!
С губ так и рвались резкие слова, но я затолкала их
поглубже.
— Простите. Мне трудно стоять. Я только что чуть не утонула.
— По собственной дурости. Кто тебя заставлял в воду
кидаться?
Она брезгливо подобрала юбки, чтобы случайно не коснуться меня,
залезла в экипаж и уселась напротив.