И Эльза снова замолчала, почти закрывшись в своем мирке из слов
и формул.
В десять лет ее отправили в закрытую школу.
Нормальная практика для тех, кто может себе это позволить. Да,
заведение фрау Райхсдоттир было далеко не самым престижным и
дорогим. Оно не могло похвастаться столетней историей, сюда не
отправляли дочерей аристократы. Зато в нем давали знания.
Прагматичная гномка-полукровка считала этикет, вышивание и
знание языка цветов абсолютно бесполезной ерундой. Ее программа
обучения делала упор на делопроизводство, бухгалтерию, логистику.
Здесь воспитывались младшие дочери не слишком богатых купцов и
промышленников. Те, кто не мог рассчитывать на богатое приданое.
Тиверское княжество как раз переживало бурный промышленный рост и
жены с образованием “от фрау Райхсдоттир” весьма ценились среди
представителей третьего сословия. Такая супруга и со сметой
разберется, если что. И в годовом отчете прохвоста-управляющего
найдет нестыковки.
Аристократия лишь презрительно пофыркивала на эту моду — мол,
что взять со смердов.
“Женщина не должна быть слишком ученой, — любил говорить его
высочество, князь Ульрих Сильджесберг, а вслед за ним эту же мысль
на разные лады твердили дворяне и газетчики. — Она от этого дурнеет
и становится вздорной. Кроме того, женский ум просто не
приспособлен к точным наукам.
Аристократическое пренебрежение к “слишком умным” накладывало
свой отпечаток и на зарождающийся класс буржуа. По-настоящему
богатые нувориши подражали дворянству, выбирая нежных,
неприспособленных к жизни фиалок из пансионатов для аристократии.
Вроде того, в который родители отослали Петру.
В школе Эльзе понравилось. Здесь никто не смеялся у нее за
спиной, не называл в лицо “тупой уродиной, а библиотека была в
несколько раз больше, чем в родном Гершене. Фрау Райхсдоттир,
осознав насколько девочка обгоняет обычную программу, не требовала
от нее шагать в ногу с остальным классом. Пока ровесницы осваивали
пропорции и дроби, Эльза брала интегралы.
В уме. Быстрее и точнее, чем вооруженные арифмометрами
счетоводы.
При этом ее социальная дезадаптация никуда не делась. Эльза по
прежнему не не понимала что можно и что нельзя говорить в ситуации
и ощущала приступ мучительной скованности рядом с беспечно
щебечащуми ровесницами.
Другие ученицы тоже не спешили принимать странную молчаливую
девицу в подруги. Нет, травли не было — подобные вещи фрау
Райхсдоттир пресекала железной рукой. Но и друзьями Эльза
обзавестись так и не смогла. Девичье сообщество просто выталкивало
ее, они существовали, не смешиваясь, как вода и масло.