Выйти в атаку на один из обнаруженных
аэропланов противника удалось просто идеально. Лучших условий Петр
и сам пожелать не мог. Заходя от солнца со снижением, он легко
нагнал австрийца и пристроился тому в хвост. Хоть его и учили, что
огонь можно было открывать уже с полутора сотен метров,
штабс-капитан не стал торопиться и только когда до противника
осталось не более двадцати, дал первую пристрелочную очередь. От
переизбытка нахлынувших эмоций он слишком сильно надавил на
спусковой крючок и при этом дернул рычаг, так что вместо того чтобы
ударить в двигатель противника, пули ушли выше, прошив кромку
крыла. Следующая очередь в полдесятка патронов вообще прошла мимо,
и лишь третья, перед которой Нестеров заставил себя выдохнуть и
успокоиться, почти полностью пришлась в двигатель вражеского
аэроплана, пробив по пути уже пострадавшее верхнее крыло прямо над
головой пилота-наблюдателя.
Из-за отсутствия трассирующих пуль он
не мог понять попал ли на этот раз, но потянувшийся за австрийцем
серый дым, развеял все сомнения. Он попал! Решив добавить туда еще
одну очередь для верности, Петр вновь на короткое время нажал
спусковой крючок, но в этот момент противник накренился и чуть
дернулся, так что пули лишь пробили нижнее крыло, не причинив
особого ущерба, а установленный на небольшой шкворневой установке
Мадсен[2] откликнулся сухим щелчком –
весь магазин на 33 патрона оказался полностью отстрелян. Нестеров
уже хотел было нагнать австрийца и приказать явно растерявшемуся
пилоту идти на посадку, как поднявшийся со своего места наблюдатель
вытянул в его сторону руку и выстрелил из пистолета. Потом еще раз
и еще. Четвертая пуля попала в пропеллер, отколов от него небольшой
кусок, о чем Петр узнал только после приземления, а вот произвести
пятый выстрел возомнившему о себе невесть что наблюдателю уже было
не суждено. Все время нахождения под обстрелом командир 11-го
авиационного отряда не сидел, сложа руки, а занимался перезарядкой
пулемета. В отличие от всех прочих У-2 его отряда, командирская
машина была перестроена в эрзац истребитель, путем установки по
правому борту той самой шкворневой установки. В результате пилот
получал возможность вести огонь вправо по курсу, хоть и под весьма
ограниченными углами горизонтальной и вертикальной наводки. Вполне
ожидаемо, что данный процесс вызывал у летчика вагон и маленькую
тележку неудобств, но с ними приходилось мириться, дабы иметь
возможность нагнать противника. Ведь тот же самый У-2, имея на
борту хвостового стрелка с подобным пулеметом, вряд ли мог догнать
столь неплохую машину, как немецкий Альбатрос DD. Уж в чем в чем, а
в скорости горизонтального полета этот биплан не уступал русской
машине. Вот и пришлось изгаляться, сооружая подобную
конструкцию.