Удостоверившись, что его поняли
верно, Петр убавил обороты и вновь занял место за хвостом
противника. Минуты через две они уже пронеслись в какой-то сотне
метров над расположением штаба армии по направлению к аэродрому
11-го отряда. Вот только похвастаться столь редким трофеем Петру
Николаевичу, было не суждено. Примерно в километре от летного поля
двигатель Альбатроса заглох и истекающий кровью пилот не смог
удержать одной действующей рукой подбитую машину в воздухе. Биплан
принялся довольно резко заваливаться на правое крыло и через
десяток секунд разбился на поле. Стоило крылу коснуться земли, как
аэроплан тут же развернуло на девяносто градусов и, подломив шасси,
он боком проехался на брюхе, разметав оказавшуюся на пути копну
сена. Двигатель, оторвавшись от планера в момент удара о землю,
смял часть попавшегося по пути левого нижнего крыла Альбатроса, а
после, кувырнувшись раз пять, замер, зарывшись в жирную плодородную
землю. По всей видимости, только это и спасло остатки аэроплана от
возгорания.
Сделав несколько кругов над
поверженным противником, и отметив, что со стороны аэродрома к
месту падения уже вовсю несется грузовик, забитый людьми под
завязку, Петр повел свой У-2 на посадку. Пусть ему и не удалось
довести трофей относительно целым до аэродрома, тем не менее, он
оказался первым кадровым армейским летчиком, кто смог сбить
аэроплан противника. И эта мысль грела душу штабс-капитана почище
стакана водки. Только факт того, что самая первая воздушная победа
оказалась одержана несколькими днями ранее пилотом-охотником,
слегка портил его настроение. Но лишь слегка!
[1] Самозарядный пистолет,
производившийся в Австро-Венгрии с 1911 года
[2] Ручной пулемет системы Мадсена
Кто бы сказал еще пять лет назад, что
он окажется добровольцем на совершенно чужой войне, Михаил
рассмеялся бы таковому индивиду прямо в лицо. Ему вполне хватило
тех, на которые в свое время привел его воинский долг. Хоть небо и
манило вышедшего в отставку летчика, даже за очень хорошие деньги и
возможность вновь попасть в кабину боевой машины, он ни за что не
подался бы в наемники. Не то у него было воспитание. А, может, как
раз именно то, что нужно. Одним словом, если он себя и видел на
войне, то исключительно на самолете с нанесенными на крылья и
хвостовое оперение красными звездами. Именно с этими звездами он
впервые поднялся в небо в последние годы существования Советского
Союза, с ними же совершил свой крайний полет уже в авиации
Российской Федерации. И менять что-либо не собирался. Даже здесь, в
столь далеком от родного дома крае, благо боевая машина была
привезена с собой с родины и несла именно те, свои, красные звезды.
Одно было плохо – вся их сборная солянка, не смотря на все
приготовления, обладала околонулевой боевой ценностью. Особенно в
глазах того, кто за годы службы налетал многие сотни часов на
фронтовом трудяге Су-25. Вот только, ни привычного «Грача», ни даже
легендарного Ил-2, найти здесь и сейчас виделось попросту
невозможным. А откуда им было взяться в окрестностях османского
города Эдирне в 1912 году?