- А ты, - менестрель повернулся к старейшине-ний'зи. - Что
сделаешь, если выберемся отсюда?
Молодой старейшина нахмурил лоб, размышляя над вопросом. Наконец
ответил:
- У меня есть только одна мечта — стать мужем Великой матери.
Каждый старейшина готовится к этому, но не каждый получает
желаемое.
Все помолчали, размышляя над его словами.
- А как она выглядит, твоя желанная, э-э, Великая мать? -
спросил менестрель. - Она молода, красива, роскошна телом?
Старейшина бросил на поэта мрачный взгляд:
- Это для вас, людей и майити, нужны стройные ножки и красивое
лицо. Красота Великой матери не в этом. Она продолжает наш род. Она
поддерживает священный огонь, а мы служим ей. Вот желанная цель
любого мужчины-ний'зи.
- Но ваши девушки… - смущённо покашлял придворный маг. - Они
такие… красивые. Их все хотят. Я слышал, нашему монарху… новому
монарху, искали такую — в гарем.
Старейшина ничего не ответил магу, только презрительно промолчал
и отвернулся.
- Вот хотя бы та девушка, что была с нами до крушения волшебного
корабля, - заметил менестрель. - Очень хороша. Такая красотка, что
как взглянешь на её крылья, на ножки, на грудь… хм-хм. И сразу
стихи рождаются — словно ниоткуда. Вот это я понимаю — красота.
- Тебе, поэт драный, мало лицо начистили, - хмуро заметил Март.
- Надо было выколоть глаза и оторвать… уши.
- А что такого?.. - обиделся менестрель. - Уже и посмотреть
нельзя? Капитан Роберт не запрещал на неё смотреть. Главное — не
хватать руками.
- Никто не смеет хватать руками девушку-ний'зи! - заявил
старейшина. - Только по взаимному согласию и с одобрения совета
старейшин!
- С вами была девушка-нийзи? - жадно спросил придворный маг. -
Жена капитана Роберта?
- Не твоё дело, волшебник, - отрезал старейшина. Лицо его,
обычно равнодушно-спокойное, сморщилось от раздражения.
- Замолчали все! - рыкнул Март. - Спать! Если разбудите
капитана, я вам кровь пущу. А у тебя, волшебная мантия, её и так
немного!
Придворный маг испуганно отшатнулся.
Менестрель зевнул, закутался в обрывок ткани, свернулся клубком
и демонстративно закрыл глаза.
Разговор затих. Повозка бодро катилась вслед за войском, шурша
колёсами.
Скоро задремали все, пристроившись, кто как мог, на дне
повозки.
Во сне они не заметили, что войско остановилось отдохнуть в тени
острых скал, торчащих из каменистой почвы плоскогорья. Пешие и
верховые майити, даже такие выносливые, как пустынники, нуждались в
отдыхе.