Присматривала за их клеткой старая смуглая рабыня,
равнодушная ко всему на свете. Гала так и не запомнила ее имени.
Она делила между малышами воду и хлеб, могла дать пощечину, когда
кто-то начинал визжать и плакать и, похоже, как-то оценивала
детей.
Это по ее смиренному слову слуги хозяина в городе
сразу отделили и увели двух девочек-близняшек. Их имена Гала
запомнила -- Кара и Тира, самые взрослые из всех в клетке. Они
много разговаривали между собой, чураясь остальных детей и все
время держались за руки. Служанка же, указав пальцем на крепыша лет
шести-семи, плаксивого и здорового, того, что в самом начале
путешествия пытался отобрать лепешку у одной из самых маленьких
девочек, только кивнула головой и его рабы тоже перевели в другую
клетку, к мальчикам.
У Галы она в пути тихим голосом спрашивала разное –
как зовут, где отец и мать, хочет ли пить. Молчала девочка не из
вредности или страха. Просто при попытке говорить горло сжималось и
не пропускало ни звука. Однако с ней старая рабыня была терпелива и
на четвертый день путешествия, во время дневного отдыха верблюдов,
малышка просипела:
-- Гала…
Старуха одобрительно кивнула головой и добавила к её
дневной норме немного воды. И пронаблюдала, чтобы дети постарше не
отобрали. Больше она Галу ничем не выделила, а в городе и вообще
перестала обращать на нее внимание.
В городе их всех хорошо накормили, отмыли в странном
месте, где вода текла прямо из стены дома сама собой, и покормили
еще раз. Дали выспаться на чистых тюфяках. Зато отобрали остатки
одежды. Через день вывезли на рабский рынок – огромный ряд клеток
тянулся вдоль низкой беленой стены. В клетках сидели женщины и
дети, мужчин продавали с цепями на ногах, и были они прикованы к
огромным деревянным столбам, что торчали над рынком в разных
местах.
Детей покупали часто, но больше из тех клеток, что
шли в караване рядом – там были собраны старшие. В клетке, где
везли Галу, очевидно, ничего интересного не было. Уставшие малыши
сидели на чистом толстом слое соломы и молчали – крепкий
мужчина-раб, сменивший тихую старуху, уже успел их напугать. А шарш
Бунос, хозяин, и вовсе вызывал ужас.
Первый день торгов закончился. Клетку отвезли в
место отдыха и детей снова хорошо кормили.
Пахло на рынке сильно хуже, чем в пустыне. Грязью и
потом, дерьмом животных и людей, гнилью и дурной травой, которую
курили стражники, обходя рынок дозором. Запахи мешались с ароматами
благовоний, что продавали где-то недалеко. Просто тогда Гала еще не
разбиралась в благовониях. Даже дым костров, на которых варили
обеды для слуг и стражи, был более едким и тяжелым. Зато здесь
давали воды не меркой, а сколько хочешь.