– Нет. Я же сказала, с Артуром у нас
все.
– Знаю я тебя! Поманит и поскачешь
как миленькая! Хоть бы дочь пожалела, потаскуха!
Слово было как пощечина. Оксана
задохнулась, до боли вцепившись свободной рукой в руль.
– Дрянь ты! – продолжала говорить
мать, и ее голос вворачивался шурупом. – Тварь неблагодарная. Я на
тебя лучшие годы положила! Я тебя приютила, гадину! А ты чем матери
отплатила, а?! Бросила мать! Родную кровиночку увезла! А у матери
сердце больное! – она теперь кричала, срываясь на визг. – Никому не
нужна! Дочери родной не нужна! Так-то за добро отплатила?! За ночи
бессонные! За крышу над головой! Гадина ты! Шалава! – Оксана
слушала вполуха, цепенея от слабости и невозможности это
прекратить. Глаза щипало, дорога превратилась в подрагивающее желе.
– Проститутка ты последняя! Стерва бессердечная! Ох, горе! Ох! –
голос звучал теперь, точно сквозь вату. – Умираю! Ох, убила дочь
родная! Прямо в сердце ножом! Ксю-ша-а!!
Визг перешел в рев. Солнце над
дорогой померкло – его пересекла громадная тень. И тонкий Альбинин
голос отчетливо произнес:
– Мама! Смотри, бычок!
Оксана выронила телефон и успела
вывернуть руль.
Машину повело. Стена леса сдвинулась
вправо, в стекла полетел мелкий гравий. «Логан» остановился на
обочине, чудом не вылетев за отбойник, и благополучно заглох.
Оксана прижала ладони к лицу и сидела
бесконечно долго. В телефоне слышались короткие гудки – их
размеренность вызывала в теле не проходящую дрожь.
Эта старая маразматичка едва не
угробила их! Своей истерикой она чуть не довела Оксану до нервного
срыва и не угробила вместе с внучкой!
И что с Альбиной?
Хотелось обернуться – и было боязно
обернуться. Воображение рисовало тысячу ужасных картин, которые
Оксана так же мысленно стерла усилием воли. Под сердцем стало тесно
и холодно.
– Альбина? – сипло позвала она и
принялась расстегивать ремень, кнопка скользила в мокрых пальцах. К
ее облегчению, в зеркале отразились испуганные глаза дочери. – Ты в
порядке? Я сейчас приду к тебе, малыш…
– Не открывай, – ответила та
почему-то шепотом. – Там страшный бычок.
Оксана перестала бороться с ремнем и
глянула через стекло.
Посреди дороги и немного позади них
стоял лось.
Оксана вздрогнула, представив, что
стало бы с ней и с Альбиной, если б животное врезалось в
машину.
Крутые бока вздувались и опадали,
напомнив Оксане кузнечные мехи. Голова, увенчанная рогами – левый
оказался обломан, – клонилась к земле, и ноздри беспрерывно
двигались, точно вынюхивая след. Оксана не была уверена, что лоси
ведут себя именно так.