В
этом была разительная разница с Речью Посполитой, с
ееliberium veto, дворянской вольницей и правами,
закрепленными в писаных законах. Конечно, именно такое положение
вещей и привело в итоге к тому, что используя на свою абсолютную
власть и опираясь на поддержку церкви русские цари успешно заняли
принадлежавшее ранее Польше место гегемона в Восточной Европе, но
все же любому человеку хочется, чтобы хоть какие-то его права
защищались – собственность, свобода, жизнь.
Видимо держа в уме все это, отец и оставил
себе запасной вариант, не обрубая корней, даже на меня грамоту
выправил (еще бы понять, как ему это удалось). Впрочем, документы,
стянув их обратно, я вернул на место – местные русские дворяне вряд
ли бы спокойно приняли такую предусмотрительность одного из местных
воинских начальников, каковым и был Меховецкий-старший, по крайней
мере до вчерашнего дня.
Его нужно было вытаскивать, причем как можно
скорее. Мне нужны ответы на вопросы, нужна информация, нужна опора
во все еще малознакомом и таком опасном для четырнадцатилетнего
подростка мире, в конце концов я просто любил человека, ставшего
для меня родным отцом. Но чтобы все это сделать мне нужно попасть к
воеводе – причем чем раньше, тем больше у меня шансов.
-
Дмитрий Владимирович, - вывел меня из раздумий женский крик, - там
матушка ваша в себя пришла, дурно ей. Скорее идите!
***
-
Ну здраво будьте, Владимир Жигимонтович, - услышал раздававшийся из
открывшегося люка притворно радушный голос сидевший в углу
дворянин, - или к вам надлежит обращатьсяwitajche,
ясновельможный пан?
-
Здравствуйте, - огрызнулся на незнакомца поляк, - кто вы
такой?
-
Зачем же так грубо, сотник? – продолжал мужчина, - я к вам с
добром, так и вы ко мне яко. Я Сергей Матвеев, дьяк царский, вот из
дозора возвращаюсь. Царь-батюшка повелел о 1618 годе догляд по
землям своим ученить, как опосля Смуты царство его живет. Вот и я
еду, ответ держать.
-
И что же вы забыли тут, мой дроги?
-
Чего потребно, того и шукаю.
-
Вы говорите по-польски?
-
Помотало меня, Владимир Жигимонтович, и по окраинам, и в Ляхостане
побывал, и в Цезарии был. Много чего видел. Как стольный град из
пепла возвращался видал.
-
И все же, - повторил Меховецкий вопрос, что вам угодно?
-
Да вот Петр Андреевич просил вас проведать, - ответил Матвеев, - не
хочет он вас костоломам приказным отдавать, его понять можно. Хочет
Глазун узнать, что же вы в крамолу ударились, да тестя родного в
лесной чаще живота лишили.