Правда, я об этом узнаю не сразу, и
вообще мне не до того: в начале года массово заканчиваются сроки
лицензий. Ещё открывается сезон охоты на льдистого иглохвоста,
поэтому заявки сыплются, как из рога изобилия, а по приёмным дням в
кабинете постоянно толпятся какие-то мужики. На странные взгляды
коллег я начинаю обращать внимание только к среде, а в четверг мне
из канцелярии звонит Олеся.
– Катюш, – говорит она смущённо, –
мы тут это… В пиццерию на обед собрались, так что наше чаепитие
отменяется. Алёна пригласила, – добавляет она поспешно, словно
боится, что я напрошусь с ними.
Не больно-то и хотелось – хотя
странно.
Я уже почти собираюсь выйти к
Настасье за шпионскими данными, но тут в кабинет является
Сашка.
Он, против обыкновения, мрачен и
молчалив – даже Гошка это чует и не бросается навстречу. Я обычно
стараюсь не вмешиваться в чужую жизнь – захотят, так расскажут
сами, чего навязываться. Но когда мне без единого слова кладут на
стол пачку документов, не выдерживаю.
– Что-то случилось?
Сашка делает смешной жест – будто не
решил, покачать головой или пожать плечами. Дракон сердито фыркает
и пятится, а потом и я улавливаю лёгкий запах табака. Он не курит,
но иногда ходит в курилку с нашими инспекторами, просто за
компанию, а Гошка такое очень не любит, потому, мне кажется, и
шарахается: что от инспекторов, что от Алёны, что от Морозова.
Стоп. Курилка. Алёна с
Морозовым.
По спине бежит холодок. Я
выпрямляюсь и подхватываю Гошку, чтоб занять руки.
– Саш?..
Он по-прежнему на меня не смотрит.
За стол не садится, подходит к окну, словно там сквозь метель можно
что-то рассмотреть.
– Да мне тут наговорили…
Неважно.
Дракон у меня на руках тихонько
ворчит – звука я не слышу, только чувствую вибрацию. И начинаю
злиться.
– Как-то тебя слишком перекосило от
неважного.
Сашка снова пытается пожать плечами.
Я понимаю, что у него может быть масса причин для плохого
настроения, но самый худший для меня вариант уже всплыл в
голове.
– А ты идёшь с канцелярией в
пиццерию? – уточняю небрежным тоном.
Он шумно вздыхает.
Оборачивается.
– Не хочу. Ильина звала, но после
того, что она наболтала…
Снова пауза. Да будешь ты говорить
нормально, в конце концов, или нет?!
– Про меня наболтала?
Голос звучит хрипло. Сашка
наконец-то смотрит мне в глаза, и я на него смотрю и злюсь – на
него, на ситуацию в целом, на Алёну, на дурацкий свой дар, на
элементалей, которых, чёрт побери, никто не звал в этот мир…