— Хомяк, Буль! Ко мне. Слушай боевую задачу.....
Сам Штык остался на месте, усевшись на рюкзаки,
а Буля и Хомяка налегке отправил обследовать цветастый
остров. Буль по-прежнему нес автомат на руках, словно баюкал
младенца, а Хомяк беззаботно забросил свое оружие
за спину. По замыслу Штыка, они должны были обойти
странную березовую рощицу с двух сторон, пытаясь обнаружить
источник потенциальных проблем. В случае, если ничего
подозрительного найти бы не удалось, им следовало
пройти «островок» насквозь вдоль и поперек.
Получив впервые за последнее время возможность спокойно
посидеть, Штык вдруг почувствовал приступ душевной слабости. Зачем
он здесь? Что делает в этой ненавистной Зоне, из-за
которой вся его жизнь пошла псу под хвост? Почему до сих пор
возится с генералами-предателями, словно они действительно его
бойцы? Может сдать их военным сталкерам, а самому...
самому спокойно умереть... в одной из этих жутких
аномалий? Или попросить тех же сталкеров, чтобы пристрелили.
Если задуматься, то жизнь не такая
уж и приятная штука, а сейчас так вообще казалась
откровенным издевательством.
Буль и Хомяк, медленно обходя «островок», скрылись
из вида. Штык остался совершенно один среди пустого мрачного
леса, и от этого стало еще тоскливее. Ну, вот выйдут они
из Зоны и что с того? Ну, продлят свое жалкое
существование еще на несколько бессмысленных лет, что это
изменит? Не лучше ли закончить все здесь и сейчас,
а не растягивать скучную и мучительную жизнь
на долгие годы?
Между белых березовых стволов показался Буль. Он осторожно
спустился по небольшому откосу и направился
к Штыку.
— Мой генерал! — бодро заорал он еще издалека.
— Все чисто!
Штык равнодушно смотрел на него. Мрачные, затягивающие
своей безысходностью, мысли продолжали роиться в голове.
«Может быть плюнуть на все, — подумал Штык, —
да и рассказать генералам, кто они такие есть,
а потом послать их на все четыре стороны?»
Буль, между тем, замедлил шаг и остановился, в добром
десятке метров.
— Мой генерал, — сказал он неуверенно.
— Простите, но вы выбрали плохое место для привала.
Давайте перейдем на чистое?
— Пошел к черту, — вяло сказал Штык и только
плотнее вжался в рюкзаки, на которых лежал,
не обращая внимания на то, что консервные банки
в них, давят на ребра. — Не мешай отдыхать.