— Он тебе потом отдаст, — успокоил его Штык.
— Поставьте, кстати, себе то же время, что
и у меня. Сейчас по моим — двадцать часов сорок
четыре минуты. Хотя, судя по темени, дело ближе
к полуночи. Еще вопросы есть?
— Можно я пока не буду спать? — робко осведомился Хомяк.
Штыка разбудили звуки невнятной возни и тихое переругивание
генералов. Открыв глаза, он еще некоторое время лежал
неподвижно, приходя в себя и вслушиваясь в яростный
шепот за спиной. Костер почти угас, лишь совсем немного
разгоняя мрак большими яркими углями. Вокруг по-прежнему царила
ночь. Из темноты доносилось убаюкивающее потрескивание
аномалии.
— Из-за твоей безответственности, рядовой, мы чуть
было не потеряли генерала Штыка! — яростно шипел Буль.
— Все твои оправдания — это попытка уйти
от наказания. Три наряда вне очереди!
— А я тебе в шестой раз повторяю,
ты тоже там был! — отчаянно но тоже шепотом
отбивался Хомяк. — И тоже несешь свою долю
ответственности. Поэтому дежурить будем по очереди, как
и приказал генерал Штык.
— А ну, цыц, — не поворачиваясь буркнул
Штык. — Буль, отставить «дедовщину». А то ремнем
выпорю. Хомяк — спать.
Прикрыв глаза, он снова попытался заснуть,
но в этот момент, из окружающей островок темноты,
донесся протяжный тоскливый вой. Штыку вдруг стало
не по себе.
Собака выла где-то достаточно далеко, но слышно
ее в почти полной тишине было просто превосходно. Вскоре
к ней присоединилась еще одна. Потом еще. Они выли
с небольшим отставанием, словно опытные запевалы в хоре,
повторяющие один и тот же рефрен. Монотонные звуки,
начинаясь с низких нот, постепенно становились все выше
и тоньше.
Сон как рукой сняло. Штык повернулся к своим «бойцам». Буль
и Хомяк сидели спиной друг другу, направив автоматы
в темноту.
— Что, пробрало, наконец? — насмешливо спросил Штык,
подтягивая к себе свое оружие.
Автомат успокаивающе лег в руки. Он был твердый
и какой-то абсолютно реальный, от него пахло оружейным
маслом и металлом., с ним можно было спокойно встречать
любого незваного гостя. Штык прижал его к груди и снова
закрыл глаза.
Где-то далеко в ночи раздался выстрел. Затем длинная
очередь. Еще одна, еще и еще. А потом почти непрерывная
бешеная стрельба наполнила ночь резкими звуками.
Штык вскочил на ноги и уставился в темноту, будто
рассчитывал что-то увидеть сквозь сплошную стену ночного леса.
Хаотичная стрельба перемешивалась с яростным воем, как будто
бесы вселились в стаю собак, и они изливали свою
ненависть на головы врагов перед решительной атакой.