– Вот она какая, твоя девка-то пугливая? Да если бы я с такой в
узком переулке столкнулся, сам бы от страха язык проглотил. Как
звать то тебя, болезная?
– Эв…Эвелиса.
– Цветок осени значит? Что ж, забирайся в телегу, цветок.
Он ухватил ее запястье здоровой лапищей, и без малейших усилий
втянул к себе.
– А я Речер, лучший мельник Иверии, – он подмигнул ей, и
добавил, обращаясь уже к Янушу, – Бывай паря, довезу твою девку в
лучшем виде, и до Аксора найду с кем переправить. Сам то я сюда
теперь не скоро выберусь, но будешь в моих землях, заглядывай.
Он щелкнул кнутом, и лошадь медленно стронулась с места. Прижав
узелок с платьем к груди, Эвелиса оглянулась на Януша, но тот
смотрел куда-то мимо, избегая ее взгляда. Затем парень махнул
рукой, и круто развернувшись, зашагал к собственной телеге.
***
Первое время они ехали молча. Мужчина жевал какую-то соломинку,
то и дело встряхивая вожжи. Эвелиса сидела рядом, все так же
прижимая к себе котомку. Над городом уже опустилась ночь, но
несмотря на темноту девушка различала и высокие дома, и дорогу
выложенную неровным камнем. То и дело на глаза попадались кучки
конского навоза, а у стен домов блестели лужи, вызывая подозрение,
что вовсе не дождь стал причиной их появления.
Но вот камни под колесами телеги стали попадаться все реже, а
дорога незаметно приобрела более привычный вид. Просто укатанная
земля, со своими ямами и неровностями. Сплюнув в сторону, мужчина
наконец искоса взглянул на свою попутчицу.
– Что-то ты тихая какая-то. Голодная небось?
Девушка отрицательно покачала головой, вспомнив, что ела
последний раз, когда солнце еще высоко стояло над головой. Но
говорить об этом она не собиралась.
– Нашла кого обманывать. Вижу, что голодная, – он наклонился,
пошарил в дорожном мешке, и выудил небольшой шар хлеба, – Держи.
Эвона какая тощая, сплошные кости, нас по пути все собаки забрешут
от зависти.
Эвелиса робко взяла хлеб, не решаясь поднять глаза на мужчину.
«Девку скромность красит» – вспомнились слова родителей. И хоть
голод сжимал внутренности, она не решалась откусить даже маленького
кусочка.
– Он конечно подсох немного, – рассуждал вполголоса мужчина, –
Но так даже для зубов полезнее. А чего не ешь? Неужто
брезгуешь?
– Что вы! Вовсе нет! – и в подтверждение своих слов, девушка
откусила край хлеба.