- Политика…, - неприязненно выдохнул Григоров.
- Она самая, - согласился, улыбнувшись, Ливен. – Без нее увы,
нам, флоту, никуда. Мы же не какой-нибудь «с дула заряжающийся,
боородицедеворадуйся, Мухосранский пехотный полк». Это там
достаточно уметь громко командовать и смело бежать в атаку вместе с
недавними лапотниками, наскоро обученными колоть штыком. Нам,
флотским офицерам надо знать не только технику, но и уметь
разбираться в политической ситуации. Потому что иногда мы
оказываемся единственными представителями Империи на много миль
вокруг…
«Политика – вещь грязная, - мысленно согласился Анжу, - но и
князь прав. Разбираться в ней нужно, иначе можно таких дров
наломать… - он вспомнил казус канонерки «Пантера», вызвавшей
недавно очередное обострение марокканского вопроса. – А ведь она
всего-навсего зашла в порт для ремонта, - вспомнил он. – И этот
визит едва не стал поводом к франко-германской войне…»
- Господа, есть желающие сыграть в шахматы? – спросил вошедший в
кают-компанию лейтенант Поггеполь. – Мой вечный соперник, как вам
должно быть известно, сейчас на вахте. А до обеда хотелось приятно
провести время.
- С вами только в шахматы и играть, - тотчас пошутил князь
Ливен. – Обыграете, да еще и «детский мат» поставите.
- А я вам фору дам, - предложил Поггеполь.
- Да? – задумался князь. – Сыграть что-ли партию, другую? –
поинтересовался он у своего собеседника.
- Сыграйте, сыграйте, - предложил Григоров. – Делать пока
нечего, а мне все равно надо тщательно обдумать сказанное вами.
Ливен и Поггеполь устроились за шахматами. А Петр, посмотрев
начало партии, решил выйти «взять воздуху». А заодно и проверить
порядок на палубе.
Поднявшись по трапам на палубу он неторопливо прошелся по левому
борту крейсера к корме. И встал рядом с часовым у кормового флага,
осматриваясь. С кормы открывался великолепный вид на идущую
несколькими кильватерными колоннами эскадру. Величественную картину
представляли собой тяжеловесные утюги броненосцев и броненосных
крейсеров, легкие силуэты крейсеров-разведчиков, блестящие на
солнце стволы орудий, развевающиеся на мачтах стяги и флажные
сигналы, переваливающиеся на волнах, пузатые и неторопливые,
тяжелые от принятых грузов и угля транспорты. Поглядев на эту
знакомую и каждый раз новую картину, Анжу перешел на другой борт.
Там, в тени от надстройки в легких плетеных креслах, приобретенных
ревизором корабля на Канарских островах, сидели, читая какие-то
бумаги, флаг-офицеры Азарьев и Новосильцев. Проходя мимо и кивком
приветствуя их, Петр успел заметить, что они разбираются с
ведомостями погрузки угля.