В Стране Кедра, десятилетиями бывшей полем боя, торговля и вовсе
расцвела с пышностью невиданной. Почему бы в таком случае не
принять приглашение Рамсеса, который давно уже зазывал в гости
царственного брата с супругой?
Вот и приняли.
Свадьба, затмившая собой любое празднество, когда-либо
случавшееся в подлунном мире, состоялась зимой. Лучшее время для
путешествий по нестерпимо жарким югам. Пути же, что простолюдинов,
что царей одинаково небыстры, и царский поезд возвратился домой к
середине лета.
Впереди от самой Киццувадны катились колесницы с гонцами,
возвещавшими о прибытии царя с царицей, вот в Хаттусе и ждали с
самого утра, аж давка образовалась. Хорошо хоть до смерти никого не
затоптали, в том честь и хвала умелым действиям Первого Стража.
Поезд растянулся в длинную пёструю змею. Возглавляли его
несколько колесниц мешеди в начищенных до зеркального блеска
конических шлемах с гребнями из конского волоса.
Мешеди — хеттская царская гвардия.
Следом двигалась большая пешая колонна слуг, что несли подарки,
коими щедро осыпал своих царственных гостей и родичей Рамсес.
Подарки не прятали в сундуках, а от самого города Куссара
раздали носильщикам, дабы все люди увидели, как уважает и ценит
царь мицрим брата своего, как крепка дружба царств.
К вечеру набежали облака, но голова змеи появилась в столице в
полдень, когда Богиня Солнца безраздельно властвовала в небе и
позволила народу вдоволь подивиться сверкающим драгоценным каменьям
и золоту удивительных украшений, разложенных на подносах, открытых
всем на обозрение.
Многие диковины изображали богов Страны Реки. На телегах везли
даже статуи.
Шли люди аланцу. Одни били в барабаны, другие дудели в трубы, а
третьи хором распевали гимны богам.
Люди аланцу — участники хеттских дворцовых и
религиозных ритуалов, музыканты и певцы.
Несли расшитые одежды, раскрытые ларцы из резного лакированного
кедра.
— А это вон что за белый ларец?
— Кость это зверя абу. Неужто не видел ни разу? За квартал от
Львиных врат один хуррит ножами торгует, у некоторых рукоятки из
кости этого зверя. А ещё я как-то видел бляшки из Яхмада с ликами
богов резными.
— Но тут-то ларец целый, да какой большой. Неужто зверь сей
столь огромен?
— Дурень, не из одной же кости ларец вырезан, а из многих
искусно составлен.
— Но зверь абу и правда огромен, — вмешался новый голос, —
больше лошади в три раза.