Сигрун мотнула головой.
- Нет. Слишком торопились. Их
преследовали стражники. Но там был Берат. И… он меня узнал.
В памяти Командора забрезжило
смутное воспоминание – имя показалось ему знакомым. Несколькими
мгновениями позже он догадался – Бератом звали мерзавца, который
заправлял Хартией незадолго до достопамятной Джарвии.
- Он отдал мне эту проклятую
статуэтку и велел надежно спрятать в лавке. И пообещал, что
перережет горло вам обоим, если ослушаюсь. Он бы так и сделал. Тётя
Мища, как я могла поступить иначе?
Сигрун умолкла, бессильно опустив
руки. Остальные молчали тоже. Наконец Мища, поколебавшись, шагнула
к своей бывшей помощнице и, взяв за плечо, внимательно посмотрела в
глаза.
Кожевенница изучала лицо девушки
довольно долго, однако Сигрун не отводила и не прятала взгляда.
Наконец Мища едва заметно хмыкнула, отступая назад.
- Ну, надо же, - уже несколько
другим тоном проговорила она. – Сбрендила я, наверное, но сдается
мне, ты не врешь. Предки… Что ж это выходит, неправа я была насчет
тебя?
Она тяжело вздохнула.
- Да только для нас теперь разницы
нет. Лавку мы всё равно потеряли. И касту, и дом. Всё потеряли, вот
так вот. Ну, и что теперь прикажешь с тобой делать?
Сигрун сняла с пальца и протянула
Мище серебренное кольцо – несомненно, гномьей работы, однако
грубоватое и простое.
- Оно… моего друга из Легиона,
которого уже больше нет, - ладонь девушки едва заметно дрогнула. –
Всё, что у меня есть. Прошу, возьмите. Это очень мало. Но клянусь,
я найду способ… не успокоюсь, пока не смогу вам помочь…
- Ваше положение так бедственно, как
вы говорите?
Мища, Норин и Сигрун обернулись к
Командору.
- После приговора нас выбросили за
ворота Орзаммара в том, что было, - молодой гном переглянулся с
матерью. – Мне удалось припрятать серьги с крохотными камушками. В
день ареста я купил их для… не важно. Хранил их в нашейном мешочке
со священным камнем. Мы сумели их продать и на эти деньги добраться
до Амарантайна.
- И с тех пор крутимся здесь, как
тоннельники, и впахиваем, что твои бронто, - бывшая торговка
безнадежно махнула рукой. – А толку нет и нет. Занялись было
шкурами – все, на что хватило остатков денег. Но вот удача к нам не
приходит, долговязый. Торговцы мы, не кожевенники.
Она вздохнула вновь.
- Забери своё кольцо, мохоедка. Что
с него за корысть? Вижу ж – для тебя оно не просто цацка, а мы за
него разве что горсть медяков и выручим. - мотнув головой куда-то
назад, Мища подавила третий вздох. - Толстый Карл вон лавку
продает. Старый стал, хочет дунуть к дочке, в Денерим. Лавка у него
прямо скажем, хорошая. Купить её, глядишь, дела наши на лад бы
пошли. Но где ж взять почти пятнадцать золотых?