И ощутимо
так тянет, аж ноздри щекочет, поскольку прорицание есть
проникновение за завесу времени, которая призвана надёжно сокрыть
от нас грядущее. То есть, прорицание есть деяние, выходящее далеко
за рамки дозволенного доброму мещанину, истово стремящегося к
Свету, и является ничем иным, как покушением на одну из
исключительных прерогатив Демиурга — всеведение. А потому, не
подлежит сомнению то, что задержанная патрулём горожанка Одгунд
занималась этим по прямому наущению Архиврага.
Ибо все
благие чудеса, кои являются нам, исходят только от Демиурга. И
приходят эти благие чудеса в мир только через посредство
священнослужителей Тринадцати. Так написано в канонических текстах
священных книг, авторами коих и были в седой древности Тринадцать
Поводырей, верные последователи и соратники Демиурга.
А вот всё
чёрное колдунство, вся богопротивная магия, ведовство, некромантия
и прочие прелести, всё это используется Лукавым (да, у Архиврага
много имён, и это одно из них) для того, что бы смутить умы и души
малых сих и отвратить их от пути следования Свету, заповеданного
нам Демиургом. Потому все, кто поддаётся соблазну обретения силы и
власти, приобщаясь к нечестивым дарам Про́клятого, суть потерянные
души. И спасти эти заблудшие души можно, лишь добившись их
искреннего покаяния и освободив от оков грешной плоти. Со всем
милосердием. И без пролития крови.
Вырвать эти
души из-под влияния Нечистого крайне важно, ибо, когда настанет
Последняя Битва, он поведёт за собой бесчисленные легионы заблудших
душ, чтобы смять и уничтожить Святое Воинство, ведомое
Демиургом.
И чем
больше душ будет спасено сейчас, тем легче придётся Святому
Воинству в Последнем Бою.
Небо на
востоке потихоньку светлело. К рассвету оно очистилось от туч,
полностью закрывавших небосвод вечером. Свежий ветерок трепал полы
сутаны Вопрошающего второго круга посвящения отца
Вальгара.
Верхний
край Джуа выплыл из-за горизонта, и небо на востоке в одно
мгновение окрасилось алым, как будто кто-то щедро плеснул на
небосклон свежей артериальной крови. Метаморфоза эта произошла
столь быстро и неожиданно, что отец Вальгар вздрогнул. Зрелище
залитого кровью неба вселяло иррациональный страх. Усилием воли
дознаватель унял внутреннюю дрожь и начал спускаться вниз. Начало
нового дня не предвещало ничего хорошего.