— Простите, господа маги... — выдохнул мужичок, напоказ стараясь
отдышаться. — Ху-ух... Прошу простить меня, ваши милости, но магов
в город не пустим.
Адара архимаг за месяц выдрессировал, поэтому адепт не стал
гнуть пальцы и перечислять, что он сделает за неподчинение, чем
сэкономил время и нервы переговорщика и императора.
Апелиус раздумывал над событиями не больше секунды: заклинание
учло большее, чем следует, внимание стражника к Апелиусу и пытливый
взгляд, будто мужичок пытается нашарить ускользающее воспоминание.
Рекомендованную реплику Апелиус и озвучил.
— Ты чего, дядька, не узнал? — с наигранным изумлением спросил
архимаг и стянул с себя шапку.
— Итить твою мамку! — стражник отшагнул, запнулся о край колеи и
шлепнулся задницей на снег. — Джун! Но как, побери тебя король, ты
здесь очутился? И почему жив?!
Архимаг почувствовал, как напряглись в ожидании стоящие рядом
слуги, чтобы уловить хоть часть его истории. За всё время они не
слышали от Апелиуса ничего о прошлом. Особенно насторожился Адар:
бывший серый кардинал улавливал, что Апелиус — не обычный
сумасшедший адепт с гениальными навыками артефакторики, и за
вывешенным на виду образом есть что-то ещё.
— Да вот, как-то выжил. Веди в город, дядька, да маякни нашим,
чтобы не стреляли, и отведи к Кларку.
— Не придумано таких сигналов, Джун, только для выстрелов
сигналы есть. А вместо Кларка теперь Иржун. Сейчас, сейчас сбегаю,
предупрежу, чтобы арбалеты убрали.
Апелиус протянул руку мужику: стражник охнул, когда молодой
адепт с лёгкостью поднял его на ноги.
— Так, выходит, ты Джун? А почему тогда Апелиусом назвался?
— Вопросы потом, — отмахнулся архимаг.
Следующие пол часа ушли на объяснения. Апелиус рассказал Иржуну,
бородатому дядьке с нашивками сотника, что потерял часть памяти,
представил своих свою троицу и согласился отобедать в компании
друзей. Вокруг слышались шепотки, мол: "а это точно он?" и ответы:
"Думаю, если кто-то выглядит, как Джун, разговаривает голосом Джуна
и ведет себя, как он, то это Джун."
— Прости, из готового у нас только щи, да чёрствый хлеб. Не
каждый день к нам наведываются те, кого мы уже за мертвецов
считали, да ещё и в одежде магов.
— Да всё нормально, — кивнул Апелиус. У архимага была другая
головная боль: оказывается, у настоящего Джуна здесь была мать, до
сих пор живая старушка. И это добавляло проблем: Апелиусу не
хотелось тратить время на нытье и родственные объятия, но и
отказаться от них было бы странно, а хорошее отношение горожан для
него было важно: именно разграбленный Лурскон, пострадавший от
магов и собственного короля, император решил сделать своим первым
городом.