За забором меня уже дожидалась карета, я приветственно махнул рукой
поглядывавшему по сторонам Ори и забрался внутрь. Только закутался
в плащ и развалился на сиденье, как напротив уселся рассчитавшийся
с учителем фехтования Клаас Дега.
— Трогай! — крикнул он сидевшему на козлах Гастону, после прикрыл
дверцу и переложил себе на колени свисавший с плеча планшет
полкового писаря.
Где мой помощник раздобыл это потертое кожаное чудовище —
оставалось только догадываться, но он не расставался с ним ни днем
ни ночью.
В остальном же Дега выглядел обычным мелким жуликом — взгляд
соскальзывал с него, словно пальцы с обмылка, не в силах отыскать
ни единой выдающейся детали. Острое личико, хитрые живые глазки,
вечный картуз на макушке и в любую погоду — кургузый пиджачок,
вытянутые на коленях штаны и потертые штиблеты. Благо показная
расхлябанность и непритязательность в одежде на деловых качествах
Клааса нисколько не сказывались. Наоборот, его рвение порой
действовало на нервы.
Вот и сейчас, даже не дав мне толком отдышаться, Дега раскрыл
планшет и принялся шуршать листами. Я обреченно вздохнул и
спросил:
— Ну, и что у нас неотложного на сегодня?
— Шарль обещался заглянуть, — многозначительно выдал Клаас.
— О! — удивился я. — Даже так? Когда он вернулся?
— Вчера вечером.
— Отлично, — улыбнулся я, впрочем, не испытывая от предстоящей
встречи особой радости.
С перепродажей опиума торгашам помельче и контролем наших
собственных курилен Шарль Фаре справлялся просто идеально, но как
человек вызывал у меня откровенную неприязнь. Иной раз, узнав об
очередной малолетней любовнице этого растлителя, даже чесались руки
его оскопить, вот только замены Фаре не было; приходилось
терпеть.
Я задумчиво кивнул, хрустнул костяшками пальцев и уточнил:
— Что-то еще?
Дега без промедления выдал:
— К полудню зайдет Юлиус. Надо полагать, родил очередную гениальную
идею.
— К бесам его идеи, — поморщился я.
Старшину работавших от нас нищих постоянно что-то не устраивало, и
он вечно пытался выбить из меня какие-то послабления. Получая
очередной отлуп, на какое-то время успокаивался, но вскоре вновь
принимался за старое.
— Еще Вероника просила выделить сто крон на ремонт борделя.
— Пусть оставляет из выручки. Возврат поставь на лето подекадно
равными платежами.