— Что ж, родные, — князь Иван поднялся, держа в руке хрустальный
бокал. — Вот и пролетел еще один год. Чуть более, чем через две
недели, наступит новый. По традиции, я хочу подвести краткие итоги.
Прошедший год многим нас порадовал. Наконец-то вступил во взрослую
жизнь Демид, с чем я его сердечно поздравляю.
Я с улыбкой приподнял свой бокал. Да, теперь я считаюсь взрослым
мужчиной и полноправным членом общества. И даже вино за семейным
столом мне теперь позволено.
Данислав улыбнулся и хлопнул меня по плечу. Не потрепал по
голове, как маленького, а со стороны вечного задиры Дани это много
значило.
— Демид прекрасно проявляет себя в учебе, и особенно хорошо — в
искусстве Владения. Если ты продолжишь в том же духе, сынок, я
уверен, что в нашей семье появится новый Старший или даже
Высший.
— Спасибо, отец, — я кивнул.
Что же, я и правда хорошо управлялся с духовной силой. Даже
сложные, по мнению преподавателя, плетения давались мне легко.
Пожалуй, если не сдаваться, я и правда смогу получить ранг Высшего
— того, чью духовную силу часто сравнивают с божественной.
— Наш Данислав с достоинством несет почетную службу в московском
корпусе императорской гвардии, — продолжал отец. — Он укрепляет
честь и славу рода, и пополняет список наших регалий.
Даня постучал пальцами по сверкающей на груди медали за отвагу.
Рядом красовались наградные петлицы за достижения в дуэльном
искусстве.
— Мои прекрасные дочери окончили очередной лицейский курс. С
отличием, прошу заметить! И конечно, они с каждым днем становятся
все краше, и отцовское сердце сжимается при мысли, что одну из них
я скоро выдам замуж.
Мария скромно опустила глаза, а Катя закричала «ура!» и высоко
подняла стакан с соком. Все мы знали, что в лицее у Марии появился
ухажер — правда, она держала его имя в тайне. Но ходили упорные
слухи, что загадочный юноша это не кто иной, как Леонид
Северский.
— Моя дорогая супруга...
Речь отца прервал громкий треск. Сосна за окном накренилась, и
тяжелой тенью опустилась на поместье. Раздался оглушительный звон
стекла, и одно из высоких окон разлетелось вдребезги. Осколки
усеяли паркет, и следом в комнату ворвался воющий ветер. С пышных
ветвей сломанной сосны, пробившей окно, рухнул снег. Яркий запах
хвои перебил ароматы кушаний, которыми был заставлен стол.