- Может их связать? - предложил Винник.
- Если третий не убежит прямо сейчас, то развяжет их, как только
мы отойдем. Они возьмут любую палку и заблокируют нам выход на
тропу. Если же он убежит со страху - мы, получается, оставим их
здесь на ночь. А кто знает, чьи еще тут логовища, и кто по ночам
из-под холмов вылезает. Связывать их смысла нет.
- А что тогда делать? – Зою передернуло от одной мысли, что
ночью по степи бродят загадочные невидимые во мраке чудища. – От
них воняет, они жалкие никчемные людишки, но жалко ведь. Вдруг и
правда... Есть тут кто….
Босой кивнул в сторону болота.
- Уходите. Я догоню.
- Но ты же не... – пришло время пугаться Виннику. В глазах
старика мелькнул неподдельный страх от того, что он мог очень
серьезно ошибиться в выборе стороны. Серповцы, какими бы ни были
негодяями, противников точно бы убивать не стали.
- Уходите, я сказал.
Когда фигуры старика и девчонки скрылись за кромкой оврага, до
них донесся отчаянный крик боли. И еще один.
Босой думал, что догонит спутников только у кромки трясин, но его
ждали тут же, в овраге.
- Если ты их... Я ухожу. - лицо Винника посерело от напряжения.
- Они конечно... Но не настолько же.
- Иди куда хочешь, - Босой прошел мимо старика, и добавил,
обращаясь к Зое, - и ты тоже.
Винник выглянул из оврага и тут же облегченно нырнул
обратно.
***
Оставшийся в живых арбалетчик не стал рисковать, укрылся за
пригорком и дождался, пока беглецы углубятся в топи. Только после
этого он подбежал к раненым товарищам и увел их в сторону
селения.
Теперь, когда серповцы скрылись, можно было вернуться на сухое
место, но Босой повел спутников напрямую, по участкам сухой
поросшей мелкой травой земли, островкам и бродам. По опасным местам
он шел первый, дотошно прощупывая дно смастерённой из срубленной
березки слегой.
Здесь заканчивались границы логовища людей, и сюда серповцам
путь был заказан. Но едва беглецы спаслись от одних монстров, как
тут же попали в логовище к другим, несравнимо более
опасным.
Трясины встретили беглецов запахом влажной земли, изумрудной
зеленью травы, шелестом камыша и криками птиц, стаями
перепархивавших с места на место. В зарослях шуршали ящерки, в воду
из-под ног упрыгивали испуганные лягушки, обычные, и потому
безобидные.
Как и любое другое болото, бочонковские топи давали приют
мириадам живых существ, но жизнь здесь кипела больше по краю, там,
куда не забредали выведенные новыми хозяевами планеты гиганты.