Первое слово я выкрикнула на местном
языке, а вот два других – на своём родном. Стоило только мне
перейти на родную речь, Чатьен Васт тут же оказался рядом и
решительно накрыл ладонью мой рот. Внутри меня всё ещё клокотала
ярость, так что я не придумала ничего лучше, как укусить его за
палец. Мужчина изумленно ахнул и отдёрнул руку, наградив меня
укоризненным взглядом: я умудрилась прокусить тонкую кожу между
большим и указательным пальцами, и теперь из ранки вытекали крупные
капли алой крови, почему-то переливающейся голубоватыми
бликами.
Тяжело дыша, точно загнанная лошадь,
я с сожалением смотрела на отпечатки своих зубов на чужой ладони.
Гнев уже успел отступить, оставив после себя горькое
послевкусие.
Лекарь каменным истуканом замер возле
меня. Вторая его рука придерживала меня за плечо, страхуя от
возможного падения с кровати, так как, несмотря на все тренировки,
я всё ещё не была способна очень долго самостоятельно поддерживать
корпус в вертикальном положении. Я мрачно уставилась на чужую
ладонь на своём плече, затем перевела взгляд на пятна крови на
бледной коже.
Тяжело вздохнув, я сложила руки на
груди, изображая «летучую мышь», и слегка наклонилась вперёд:
– Я приношу свои извинения, –
проговорила я клише-фразу, принятую здесь.
– Нет нужды, – последовал не менее
клишированный ответ, произнесённый безжизненным голосом.
Я по привычке дёрнула головой, но
остановила себя на середине этого непроизвольного жеста, после чего
вскинула правую руку в жесте «нет», старательно придав руке нужное
положение.
– Есть нужда, – возразила я. – Я… –
мне, как всегда, не хватило слов, чтобы выразить всю глубину своего
сожаления, поэтому я взяла мужчину за руку, понукая его установить
ментальный контакт, чтобы я могла просто передать ему свои эмоции
напрямую.
– Нет, – последовал категоричный
ответ. Кровать тихо скрипнула под весом Чатьена Васта, когда он
опустился на край совсем близко ко мне, чего раньше никогда не
делал, предпочитая сохранять между нами социально приемлемую
дистанцию. – Ненавидь меня, но говори со мной. Говори неправильно.
Я буду исправлять. Я помогу.
– Я знаю, – я вцепилась мёртвой
хваткой в широкий рукав ханьфу лекаря. – Я не хотела обидеть
вас.
Чатьен Васт тут же исправил последнюю
фразу, и я тяжело вздохнула: вот в этом и была, в общем-то,
проблема. Время шло, а у меня складывалось такое ощущение, будто я
стою на месте. Это убивало.