— Да, — задумчиво протянул Тимофей. —
Если уж духи разгневаются, то не посмотрят на то, сколько ты прожил
на свете и смел ты или трусом являешься. Все едино.
— Ты понимаешь, неожиданно он на
тропе появился. — Рывком сел на топчане взволнованный Бэргэн. — Как
из-под земли вырос. На задние лапы встал, передние вверх поднял, да
как заревел, что все птицы и звери всполошились. И враз тишина
наступила, да такая мертвая тишина, как будто кроме нас в лесу
никого и нет вовсе. Варос как шарахнется, да как вздыбится, я и не
удержался, свалился с него на тропу. А медведь с поднятыми лапами
да со страшным ревом на меня идет. Я и выстрелил в сердце зверю,
открытым он был для такого выстрела, да еще в нескольких шагах.
Зверь рухнул, и в тот же миг из зарослей два медвежонка выбежали,
маленькие совсем. Остановились около мертвой матери и давай реветь,
да так жалобно и по-детски тоненько. Оказалось, медведицу
застрелил.
Якут стих. Какое то время сидели
молча. Тимофей смотрел на Бэргэна, а тот — куда то в невидимую
даль.
— Растерялся я от неожиданности, не
смог разглядеть, что медведица передо мной, — будто очнувшись от
забытья добавил он. — Я потом Вароса окликнул и повернул в обратный
путь, не стал ехать на заимку, чувствовал, что духи леса мне этого
не простят. Так и есть, уже на краю леса волки возникли из
ниоткуда. Ты понимаешь? Зарослей там не было, я бы их увидел. Я
чувствовал на себе чей-то злой взгляд и часто оглядывался по
сторонам, волков не было. И вдруг они словно из под земли
появились, глазища красные, страшные, пасти неестественно большие,
с огромными клыками. И не скулили, когда я выстрелом попадал, а
охали. Понимаешь? Охали, как человек, и падали.
Бэргэна замолчал и лег, от его
волнения трясло. Немного успокоившись, он продолжил:
— После каждого выстрела я убивал
одного волка, а в стае, которая за мной гналась, убывало два.
Понимаешь? Один мною убитый падал на снег, а другой просто исчезал,
как туман при солнечных лучах. Мне явно помогал кто-то невидимый, и
я даже догадываюсь кто. Но ты не спрашивай больше ничего. Более
знать тебе не следует.
— Медвежат, понятное дело, жалко, —
подытожил услышанное Тимофей. — Не выживут мальцы без мамки-то. Но
ты себя шибко не кори. Тут уж или ты ее, или она тебя. По-другому
точно никак, закон тайги.